Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)
Шрифт:
— В Отделе Тайн есть комната, — перебил Дамблдор, — которая всегда заперта. Она содержит силу более удивительную, чем человеческий разум, чем силы природы, и более ужасную чем смерть. Она, вероятно, куда загадочнее, чем собранные там для изучения предметы. Именно ты обладаешь в таком количестве этой силой, удерживаемой в пределах той комнаты, силой, которой совершенно нет у Вольдеморта. Этой силой ты был охвачен, пытаясь спасти Сириуса сегодня ночью. Это сила также спасла тебя от обладания Вольдеморта, потому что обитание в теле, полном настолько чуждой ему силой, он перенести не мог. В конце, не имеет значения, что ты не смог закрыть свой разум. Твое сердце спасло тебя.
Гарри закрыл его глаза.
— Конец пророчества, о чем там было: обоим не жить…
— …Если выжил другой… — ответил Дамблдор.
— Итак, — сказал Гарри, взвешивая слова, чувствуя, как отчаяние глубоко проникает в него, — это значит что одному из нас придется убить другого, в конце концов?
— Да — произнес Дамблдор.
Долгое время никто из них не произносил не слова. Где-то далеко за стенами кабинета Гарри слышал звук голосов, наверное ученики спускались на завтрак в Большой Зал. Казалось невероятным, что на свете могли быть люди, которые хотели есть, которые смеялись, и ни одного из которых не волновало, что Сириус Блэк ушел навсегда. Казалось, что Сириус уже на расстоянии миллиона миль, но даже сейчас часть Гарри верила, что если бы он отдернул ту завесу, он обнаружил Сириуса, оглядывающегося назад на него, и, наверное, приветствуя его своим лающим смехом.
— Я чувствую, что я задолжал тебе еще одно объяснение, Гарри, нерешительно произнес Дамблдор. — Ты, возможно, спрашивал себя, почему я никогда не выбрал тебя старостой? Я должен признать, что я часто думал, что ты достаточно ответственный, чтобы справится с этим.
Гарри поднял на него глаза и увидел слезу, стекающую по лицу Дамблдора и его длинной серебряной бороде.
Глава 38
Вторая война начинается
В своем кратком сообщении в пятницу вечером министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся, и теперь он еще более силен, чем раньше.
"С превеликим сожалением я вынужден подтвердить, что волшебник, называющий себя Лордом — ну, вы понимаете, о ком я — жив и снова среди нас, " — сказал Фадж, устало глядя на взволнованных его обращением репортеров. "С таким же сожалением мы сообщаем вам о массовом мятеже дементоров Азкабана, которые выказали нежелание продолжать работать на Министерство. Мы считаем, что дементоры выполняют указания Лорда — сами-знаете-какого.".
"Мы вынуждены просить все магическое население оставаться бдительным. Министерство сейчас публикует пособия по элементарной домашней и личной защите, которые будут бесплатно доставлены во все дома волшебников в течение ближайшего месяца.".
"Обращение Министра встревожило и напугало всю магическую общественность, которая еще в прошлую среду получала заверения Министерства в том, что слухи о возвращении Сами-Знаете-Кого — ложь.".
"Детали событий, заставивших Министерство поменять свою точку зрения, до сих пор неизвестны, однако считается, что Тот-Кого-Нельзя-Называть и несколько его последователей (называемых пожирателями смерти) получили доступ в Министерство Магии в среду вечером.".
"Альбус Дамблдор, восстановленный в правах директора школы колдовства и магии Хогвартс, члена Международной Конфедерации Волшебников и Главного Колдуна Wizengamot'а, пока не смог ничего комментировать. Весь прошедший год он настойчиво утверждал, что Сами-Знаете-Кто не мертв, как многие верили и надеялись, а очень даже жив и набирает себе помощников для новой попытки захватить власть. Тем временем Мальчик-который-выжил…"
— Вот,
Они были в больничном крыле. Гарри сидел на краю кровати Рона, и они оба слушали Гермиону, читающую первую полосу Воскресного Пророка. Джинни, чью лодыжку Мадам Помфри вылечила в мгновение ока, свернулась в ногах на кровати Гермионы. Невилл, чей нос уже принял исходные размеры и форму, сидел в кресле между двумя кроватями. Луна, заглянувшая сюда, чтобы проведать ребят, держа в руках последний номер The Quibbler, читала вверх ногами и, казалось, не понимала ни слова из того, что говорила Гермиона.
— Заметь, он опять "мальчик-который-выжил", — мрачно сказал Рон. Только теперь это уже не обман и не выпендреж.
Он взял пригоршню шоколадных лягушек из огромной кучи, которая лежала около его постели, бросил несколько Гарри, Джинни и Невиллу и разорвал зубами обертку своей. На предплечьях Рона еще остались глубокие порезы, там, где его зацепили щупальца. По словам мадам Помфри, мысли могут оставлять гораздо более глубокие раны, чем что-то еще, так что с тех пор, как она начала применять Забывчивую Мазь доктора Ubbly, начало наблюдаться некоторое улучшение состояния.
— Да, теперь они очень приветливо к тебе относятся, Гарри, — сказала Гермиона, просматривая статью. — "Одинокий голос правды… воспринятый как помешательство, все же не дрогнул, рассказывая свою историю… вынужденный сносить насмешки и клевету…".
— Хмм, — хмуро сказала она. — Вот только они не упоминают тот факт, что это именно они насмехались и клеветали в Пророке.
Она слегка вздрогнула и положила руку на свою грудь. Проклятие Долохова, использованное на ней, хоть и менее эффективное, чем если бы оно было произнесено громко, тем не менее, по словам мадам Помфри, нанесло вполне достаточно повреждений. Гермиона, которая должна была принимать десять различных зелий в день, поправлялась быстро, и ей уже успело наскучить больничное крыло.
— "Последняя попытка Вы-Знаете-Кого захватить власть", страницы со второй по четвертую. "Что Министерство должно было бы нам сказать", страница пятая. "Почему никто не слушал Альбуса Дамблдора", страницы с шестой по восьмую, "Эксклюзивное интервью с Гарри Поттером", страница девятая… Неплохо, — сказала Гермиона, закрывая газету и отбрасывая ее в сторону. — Это дало им множество тем для писанины. А то интервью с Гарри и вовсе не эксклюзивное, оно было в The Quibbler месяц назад…
— Папа продал его, — рассеянно сказала Луна, переворачивая страницу The Quibbler. — Ему неплохо заплатили, так что мы собираемся этим летом съездить в Швецию, чтобы попробовать поймать псевдорогатого Сноркака.
— Звучит прикольно, — казалось, Гермиона какое-то время боролась с собой, прежде чем произнести это.
Джинни поймала взгляд Гарри и, улыбнувшись, сразу отвернулась.
— Кстати, — сказала Гермиона, сев чуть более прямо и снова вздрогнув. — Что происходит в школе?
— Ну, Флитвик избавился от болота Фреда и Джорджа, — сказала Джинни. Он это сделал за какие-то три секунды. Но он оставил маленький кусочек под окном и завязал его.
— Зачем? — Гермиона выглядела испуганной.
— Он сказал, что это действительно неплохое волшебство, — ответила Джинни, пожимая плечами.
— Я думаю, он это оставил как памятник Фреду и Джорджу, — сказал Рон с полностью набитым шоколадом ртом. — Знаете, это они прислали мне все это, сказал он Гарри, указывая на небольшую гору лягушек позади него. — Должны же они делать что-то хорошее за пределами этого магазина приколов!
— Так что теперь, когда Дамблдор вернулся, все неприятности закончились? — спросила Гермиона, явно всем видом выражавшая неодобрение.