Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)

Роулинг Джоан Кэтлин

— Да, — ответил Невилл. — все теперь нормально, как раньше.

— Я думаю, Филч должен быть счастлив — предположил Рон, прислоняя карточку из упаковки шоколадной лягушки с изображением Дамблдора к своему кувшину с водой.

— Не совсем, — ответила Джинни. — На самом деле он очень даже несчастен. — Она понизила голос до шепота. — Он продолжает утверждать, что Умбридж — это лучшее, что могло случиться с Хогвартсом.

Все шестеро оглянулись. Профессор Умбридж лежала в кровати напротив них, уставившись потолок. Дамблдор в одиночку ходил в Запретный Лес,

чтобы спасти ее от кентавров. Как он это сделал, как он ускользнул от деревьев, поддерживающих профессора Умбридж, практически без единой царапины, не знал никто, профессор Умбридж, разумеется, ничего не рассказывала. С тех пор, как она вернулась в замок, насколько ребята знали, она не произнесла ни слова. Никто не знал, что с ней случилось. Ее обычно аккуратные мышиные волосы были грязны, в них остались кусочки листьев и веток, но в остальном она выглядела вполне целой и невредимой.

— Мадам Помфри говорит, что она просто в шоке, — прошептала Гермиона.

— Больше похоже на то, что она просто дуется, — сказала Джинни.

— Да, она подает признаки жизни, если сделать так, — Рон немного пощелкал языком. Умбридж села, вытянувшись в струнку, и с диким видом огляделась вокруг.

— Что-то не так, профессор? — спросила мадам Помфри, высунув голову из своего кабинета.

— Нет… Нет… — сказала Umbridge, опускаясь обратно на свои подушки. — Нет, я, должно быть, замечталась.

Гермиона и Джинни уткнулись в пижамы, чтобы скрыть смех.

— Кстати о кентаврах, — немного отойдя, сказала Гермиона. — Кто теперь будет учителем прорицания? Firenze остается?

— Ему придется, — сказал Гарри. — Другие кентавры не примут его обратно.

— Похоже, что они с Трелони оба будут учителями, — сказала Джинни.

— Держу пари, что Дамблдор хотел бы избавиться от Трелони, — заметил Рон, грызя свою четырнадцатую лягушку. — Не знаю, как вы, а я считаю, что это самый бесполезный предмет. И с Firenze он не намного лучше.

— Как ты можешь так говорить! — возразила Гермиона. — Особенно после того, как мы узнали, что бывают и настоящие пророчества.

Сердце Гарри забилось быстрее. Он не сказал ни Рону, ни Гермионе, ни кому-либо еще, в чем заключалось пророчество. Невилл сказал им, что оно разбилось, когда Гарри тащил его по шагу в Комнате Смерти, и Гарри еще не исправил это. Он не был готов видеть выражения их лиц, когда они узнают, что он должен быть убийцей или жертвой, третьего не дано…

— Жалко, что оно разбилось — тихо сказала Гермиона, покачав головой.

— Да, действительно — сказал Рон. — Однако, по меньшей мере Сами-Знаете-Кто никогда бы не выяснил, в чем оно заключалось… А куда это ты собрался? — добавил он удивленно и разочарованно, когда Гарри встал с кровати.

— Эээ… К Хагриду, — сказал Гарри. — Он только что вернулся, и я обещал сходить проведать его и заодно рассказать, как вы тут.

— А, отлично, — пробурчал Рон, глядя из окна спальной комнаты на клочок синего неба. — Я хотел бы, чтобы мы могли сходить с тобой.

— Передай ему от нас привет — крикнула Гермиона, когда Гарри продолжил

движение к выходу. — И спроси его, что там с… с его маленьким другом.

Гарри помахал рукой, чтобы дать понять, что он все слышал и понял, и покинул спальню.

Замок казался очень тихим для воскресенья. Все гуляли на улице, расслабляясь после окончания экзаменов в отсутствие проверочных и домашних работ в течение нескольких последних дней семестра. Гарри медленно шел по пустынному коридору, глядя в окна, мимо которых проходил. Он видел людей, бездельничающих в воздухе над полем для квиддича и пару учеников, купающихся в озере в компании гигантского кальмара.

Ему было трудно решить, хочет ли он сейчас быть с остальными или нет. Когда он был в компании, ему хотелось побыть одному, а когда он был один ему, хотелось компании. Он подумал, что мог бы действительно сходить к Хагриду, тем более, он с ним не говорил с тех пор, как вернулся…

Гарри спускался в вестибюль, и как только он сошел с последней мраморной ступеньки, из двери справа, которая, как знал Гарри, вела в гостиную Слизерина, появились Малфой, Крэбб и Гойл. Гарри остановился, как вкопанный, точно так же поступили остальные. Единственными звуками были крики и всплески, долетавшие в зал с улицы через открытые двери.

Малфой быстро огляделся, — Гарри знал, что он ищет учителей, — затем он снова посмотрел на Гарри и сказал хриплым голосом:

— Поттер, считай, что ты уже мертв!

Гарри поднял брови:

— Забавно! Ты думаешь, что я остановился…

Малфой выглядел злее, чем когда — либо. Он испытывал своего рода удовольствие, видя его бледное, искаженное яростью лицо.

— Ты заплатишь! — сказал Малфой голосом, чуть более громким, чем шепот. — Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал с моим отцом!

— Вау! Я уже испугался! — саркастически улыбнулся Гарри. — Наверное, Лорд Вольдеморт был просто разминкой по сравнению с вашей троицей — так в чем же дело? — добавил он, видя, что Малфой, Крэбб и Гойл поражены произнесенным вслух именем. — Он друг твоего папочки, разве не так? Ты же не боишься его?

— Ты думаешь, ты большая шишка, Поттер! — Малфой приближался к нему, Крэбб и Гойл двигались по бокам от него. — Погоди же, я до тебя доберусь! Ты не можешь посадить моего отца в тюрьму!

— Да? А мне казалось, что я недавно так и сделал, — сказал Гарри.

— Дементоры покинули Азкабан, — тихо сказал Малфой. — Папа вместе с остальными выберутся оттуда очень скоро.

— Да, наверное, выберутся — сказал Гарри. — Однако, по крайней мере, теперь все знают, что они за подонки.

Рука Малфоя рванулся к палочке, но Гарри был слишком быстр для него: он вытащил свою палочку еще до того, как пальцы Малфоя проникли в карман мантии.

— Поттер!

Голос разнесся по всему вестибюлю. Снейп появился с лестницы, ведущей в его кабинет. При виде его Гарри почувствовал внезапный прилив ненависти, за пределами того, что он чувствовал к Малфою. Что бы ни говорил Дамблдор, он никогда не простит Снейпа… никогда.