Гарри Поттер и повелитель дементоров
Шрифт:
– Профессор МакГонагалл, Анжелина… и все остальные!
– заявил Гарри как можно громче и решительнее.
– Я бы хотел подать заявление об окончательном уходе из команды.
С этими словами Гарри протянул декану пергамент. Изучив его, профессор заметила:
– Это первый случай за всю историю моей работы!
– Нет, профессор, - робко возразил Гарри.
– Случаи были. Когда уходили по состоянию здоровья.
– Не хотите ли вы сказать…
– Да, мне очень жаль… Но у меня обнаружены серьезные отклонения в психике… Можете спросить
– Какие еще правила безопасности? Что стряслось с вашей психикой, мистер Поттер?
– Знаете, я не могу рассказать вам сейчас… - Гарри постарался состроить как можно более таинственное выражение лица.
– О, понимаю, - встревожилась профессор.
– Мы обсудим это позже.
Гарри мысленно поздравил себя с первой победой: МакГонагалл, похоже, поверила, что это связано с Волдемортом, окклюменцией, его снами и прочей дребеденью, так что в дальнейших разъяснениях необходимость отпала.
Окрыленный, Гарри направился в библиотеку делать домашнее задание по зельеварению. Заглянув в расписание, он так и осел на землю: Зелья занимали первых три урока! Может, он уснул, и ему снится кошмар? Правда, поразмыслив, Гарри оценил некоторые преимущества данной ситуации: зельеварения умещались в два дня, а значит, и домашнее задание придется выполнять лишь дважды в неделю. Впрочем, парень тут же разочаровался в этой мысли, решив, что Снейп не преминет компенсировать это размерами задаваемого. «Похоже, Дамблдор решил сократить таким образом поголовье учащихся, пока ничего не случилось», - подытожил Гарри и вздохнул с облегчением, вспомнив, что теперь у него хотя бы появилось время для выполнения этого самого задания.
Гермиона что-то увлеченно писала за соседним столом. Когда Гарри поинтересовался, по какому предмету ей досталось столь длинное задание, девушка ответила, взглянув на него с укоризной:
– Я переписываю домашние задания для Рона. Сам-то, небось, не догадался?
– Ты думаешь, ему в тюрьме заняться больше нечем?
– изумился Гарри.
– Ты что, не понимаешь, он ведь безвозвратно отстанет от программы! Еще неизвестно, сколько Рона там продержат. Как хорошо, что его учебники с ним - Рону, конечно, выдали их, чтобы он мог позаниматься.
Гарри усомнился, что другу могла прийти в голову идея их потребовать, но решил придержать свои мысли при себе. В конце концов, Рон порадуется любому знаку внимания, так что парень тоже сел писать ему письмо, мимоходом заметив:
– Не особенно увлекайся, а то сова надорвется.
– Я уже переговорила со всеми на факультете, пока ты был на тренировке: каждый напишет Рону по письму и отправит часть заданий со своей совой.
Гарри поспешил внести свою лепту в этот поток корреспонденции.
Перед тем, как лечь спать, Гарри завел будильник во избежание очередного пропуска первого занятия, тем более, что в этот раз им значилось зельеварение. С утра он выяснил, что будильники в его случае бессильны: Гарри был разбужен однокурсником
– Невилл!
– Прости, Гарри, но пора вставать. Точнее, было пора примерно полчаса назад. Через пятнадцать минут начнется первый урок… Сам-Знаешь-Что.
– Пятнадцать минут?! Спасибо, за это время я как раз успею осознать весь ужас своего положения!
На сей раз профессор Снейп был вполне в своем уме, поэтому уроки превратились в затянувшийся кошмар. Зельевар явно пребывал в дурном расположении духа, и штрафные баллы на пару с язвительными замечаниями сыпались как из рога изобилия. Правда, к третьему уроку Мастер Зелий помрачнел окончательно и перестал обращать внимание на класс, предоставив им возможность доваривать зелье без его деятельного участия. В связи с пропущенным завтраком Гарри так хотелось есть, что даже запахи, царившие в классе зельеварения, казались ему аппетитными. Он задумался, есть ли среди снейповских ингредиентов что-нибудь съедобное.
Профессор Снейп, тем временем, хмуро оглядывал класс. «И кто только составлял в этом году расписание занятий? Похоже, далеко не все мои худшие враги пребывают вне пределов досягаемости», - мрачно заключил он. Три урока с собственным факультетом - уже пытка, но три совместных урока с гриффиндорцами - это настоящее стихийное бедствие. На третьем уроке профессор то ли от нечего делать, то ли волнуясь за сохранность любимого кабинета решил «пройтись по головам» этих балбесов. Малфой почему-то занимался изучением пейзажа за окном и сравнивал цвет листьев с цветом своего зелья. «О, Мерлин, что за бред?
– ужаснулся зельевар, поспешив перевести внимание на других студентов.
– Похоже, сынок Люциуса не в своем уме…» Грейнджер читала под партой книгу об освободительном движении малых народов. Ну, хоть зелье у нее было нормального цвета. Непревзойденный Гарри Поттер поражал приземленностью своих интересов, думая исключительно о еде. Невилл Лонгботтом…
– Лонгботтом! Не двигаться! Отдайте это! Минус двадцать баллов с Гриффиндора! Вы что, вздумали подорвать школу?! Несмотря на то, что это начинание нельзя было осуществить более блистательным способом, я не могу зачесть вам эту работу. Урок окончен! Для всех!
– пресек он попытки Невилла остаться и переделать зелье на большой перемене.
Стоило Гарри выбраться из класса зельеварения на свет божий, как у него словно выросли крылья, и он помчался на кухню. Гермиона бросилась следом.
– Гарри! Не беги ты так, у нас перерыв в полчаса! И вообще, в Главном зале накрыли ла-а-анч!
Студент остановился.
– Спасибо, Гермиона. Ты всегда подаешь удивительно здравые идеи!
– С этими словами Гарри понесся в вышеуказанном направлении. Гермиона вздохнула и, подобрав выпавшие у друга конспекты, двинулась за ним.
– Как там Рона, интересно, кормят? Может, имеет смысл послать ему вместо заданий что-нибудь вкусненькое?
– Гарри поглощал ланч с таким аппетитом, что на него удивленно поглядывали соседи.