Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая)
Шрифт:
Гарри и Рон сразу на нее зашикали.
— Это шутка! — воскликнул Рон, переворачивая бутылку с кетчупом над сосисками. — Просто шутка, Гермиона, и все!
— Подвешивать человека вниз головой за лодыжку? — уточнила Гермиона. — Кто станет тратить время и силы на изобретение подобных шуточек?
— Фред и Джордж, например, — Рон пожал плечами, — очень даже в их духе. Или, э-э…
— Мой папа, — сказал Гарри. Он вспомнил только сейчас.
— Что? — дружно повернулись к нему Рон и Гермиона.
— Он
Последнее не соответствовало истине; в действительности, Гарри своими глазами видел, как его отец наложил это заклятие на Злея, но о том посещении дубльдума он Рону и Гермионе не рассказывал. А сейчас ему в голову пришла одна замечательная мысль: что, если Принц-полукровка?…
— Может, и твой папа тоже, Гарри, — сказала Гермиона, — но только не он один. Если ты забыл, напоминаю: мы вместе видели, как этим заклинанием воспользовалось сразу несколько человек. Они подвесили над землей спящих, беззащитных людей и заставили их летать по воздуху.
Гарри с упавшим сердцем уставился на нее. Теперь он и сам вспомнил выходку Упивающихся Смертью на квидишном чемпионате. Рон решил его поддержать и пылко заявил:
— Это совсем другое! Они использовали заклинание во зло. А Гарри и его отец просто шутили. Ты не любишь Принца, Гермиона, — Рон сурово указал на нее сосиской, — потому что он лучше тебя разбирается в зельеделии…
— Какая чушь! — воскликнула Гермиона, покраснев. — Но я считаю, что если не знаешь, для чего предназначено заклинание, пользоваться им безответственно, и перестань называть его «Принц», как будто это титул, я уверена, что это дурацкое прозвище, и вообще, по-моему, он не очень хороший человек!
— Не понимаю, с чего ты взяла! — вспылил Гарри. — Потенциальный Упивающийся Смертью не стал бы хвастать тем, что он «полу», верно?
Не успев закончить фразу, Гарри вспомнил, что его отец — чистокровный колдун, но сразу отбросил эту мысль; об этом он подумает позже…
— Упивающиеся Смертью не могут все без исключения быть чистокровными, в мире не так много колдунов, — упрямо возразила Гермиона. — Думаю, что большинство — полукровки, которые притворяются чистокровными. А ненавидят они только муглорожденных и с радостью приняли бы тебя и Рона.
— Меня? Да ни за что! — Рон возмущенно махнул на Гермиону вилкой; кусок сосиски слетел и попал в голову Эрни Макмиллану. — Вся моя семья — так называемые предатели! Для Упивающихся Смертью это все равно, что муглорожденные!
— А меня, конечно, приняли бы с распростертыми объятиями, — саркастически заметил Гарри. — Мы вообще были бы лучшими друзьями, если б только они все время не пытались меня укокошить.
Рон засмеялся, и даже Гермиона невольно улыбнулась, но тут их отвлекло появление Джинни.
— Эй, Гарри, меня просили вручить тебе вот это.
Она
— Спасибо, Джинни… Это про следующее занятие с Думбльдором, — сказал Гарри Рону и Гермионе, разворачивая свиток и быстро пробегая глазами письмо. — В понедельник вечером! — Ему неожиданно стало легко и радостно. — Джинни, хочешь пойти с нами в Хогсмед? — предложил он.
— Я иду с Дином… может, там увидимся, — ответила та и помахала на прощанье рукой.
Филч, как всегда, стоял у дверей и проверял по списку, разрешено ли уходящим посещение Хогсмеда. Это занимало намного больше времени, чем обычно, потому что каждого трижды перепроверяли сенсором секретности.
— Какая разница, если мы что-то ВЫНОСИМ? — возмутился Рон, опасливо косясь на длинный тонкий сенсор. — Проверять надо то, что ВНОСИТСЯ!
За нахальство ему досталась пара лишних тычков сенсором; даже выйдя на улицу, под ветер и мокрый снег, он все еще болезненно морщился.
Путь в Хогсмед не доставил ребятам никакого удовольствия. Гарри замотал почти все лицо шарфом; открытая часть вскоре онемела и заболела от холода. Школьники толпой шли по дороге, сгибаясь чуть ли не вдвое, чтобы спастись от ледяного ветра. Гарри успел не один раз подумать, что, возможно, имело смысл остаться в теплой общей гостиной; когда же они добрались до Хогсмеда и увидели заколоченный хохмазин Зонко, он воспринял это как знак свыше: прогулка обречена на провал. Рон показал рукой в толстой перчатке на «Рахатлукулл», к счастью, открытый, и Гарри с Гермионой, спотыкаясь, вошли вслед за ним в переполненный магазин.
— Слава те господи, — поежился Рон, вдыхая теплый, пахнущий конфетами воздух. — Давайте тут весь день просидим.
— Гарри, мой мальчик! — звучно раздалось сзади.
— О нет, — пробормотал Гарри. Ребята обернулись и увидели профессора Дивангарда в невероятных размеров меховой шапке и пальто с таким же меховым воротником. В руках он держал большую сумку с ананасовыми цукатами и занимал по меньшей мере полмагазина.
— Ты пропустил целых три моих вечера! — укорил Дивангард и добродушно ткнул Гарри в грудь. — Это никуда не годится, мой мальчик, я твердо намерен тебя заполучить! Мисс Грэнжер у меня очень нравится, не так ли?
— Да, — беспомощно пролепетала Гермиона, — у вас действительно очень…
— Так почему же ты не приходишь, Гарри? — требовательно спросил Дивангард.
— Во-первых, профессор, у меня квидишные тренировки, — ответил Гарри. Он и правда назначал тренировки всякий раз, когда получал изящные, перевязанные фиолетовой ленточкой приглашения Диванграда. Так Рон не чувствовал себя обойденным, и обычно они с ним страшно веселись, представляя Гермиону, вынужденную терпеть общество Маклаггена и Забини.