Гарри Поттер и современная магия 3

optemus

Примечание автора: Операция семь Поттеров наглядно показывает то, что никакого запрета на приём оборотного с личиной другого пола нет. Флёр играла одного из Поттеров.

Глава 25

Январь пролетел неожиданно быстро, вот только, казалось, каникулы завершились, а уже бац и середина февраля. Слухи и переживания постепенно как-то сами собой улеглись, оставались лишь единицы тех, кто будто бы мантру повторял приснопамятную песенку Пивза.

А затем случился он, день святого Валентина,

оформленный и проведённый под эгидой и покровительством незабвенного и совершенно с преподавательской точки зрения безмозглого преподавателя ЗОТИ.

Всё розовое, и с неба сыплется сердечковое конфетти. Омерзительно, особенно учитывая то, что оно было везде, в том числе и в каше.

За преподавательским столом было не лучше, разве что конфетти не сыпалось учителям прямо на головы и в тарелки. Но вот из-за оного поднялся Локонс.

— С Днём святого Валентина! — провозгласил он. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек, — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки! Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это ещё не все!

Локхарт хлопнул в ладони, и в зал вошла процессия мрачного вида гномов. Правда, это были не обычные гномы: у каждого в руке была арфа, а за спиной — золотые крылышки.

— Представляю вам моих любезных купидончиков, валенсианских письмоносцев! — лучезарно улыбался Локхарт. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Веселье только начинается! Я уверен, и мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа, пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик в этот праздник пламенеющих сердец мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них, старый проказник, больше любого чародея!

Наблюдающий за всей этой трагикомедией Гарри лишь с грустью вздохнул и, вынув из своей тарелки очередное приземлившееся в неё сердечко, едва заметно скривился. Очень хотелось встать и просто уйти. Вот только воспитание не позволяло.

В начале Дурсли, а затем и учитель приучили к тому, что к еде надо относиться с почтением. Первые, правда, этим не замарачивались — их урок был в том, что есть надо, что дают. А вот наставник озаботился. Так что ел Гарри всегда аккуратно, спокойно, уважительно относясь как с находящимся рядом, так и к самой пище.

Ещё одно противно-розовое сердечко приземлилось аккурат в стоящий перед ним апельсиновый сок.

— С меня хватит… — пробормотал не выдержавший Гарри, и направив свои мысли к закреплённому на правом предплечье CAD, принялся за формирование зоны расчёта заклинания. Расчёт, формирование последовательности, активация. Едва заметное, замеченное лишь парой другой учеников свечение и доставший уже всех сердечкопад был прекращён. Повисший в нескольких метрах над всем залом барьер их попросту аннигилировал. Разбрасываемые сидящими в верхних перекрытиях садовогномоангелочками, они достигали протянувшегося от стены до стены барьера и в нём исчезали.

На протяжении всего дня гномоангелочки с валентинками бесцеремонно сновали по всему замку из класса в класс, по коридорам, от них не было спасения. Они "пели", если, конечно,

издаваемые ими звуки в принципе можно было охарактеризовать как пение.

После обеда у дверей кабинета заклинаний один из них, юродивый, в розовой пачке с крылышками, поймал Гарри.

— Эй, ты, Гайи Поттей! — проскрипел он, расталкивая учеников.

Увидевший его Гарри попытался самым честным образом смыться, но не тут-то было. Нимало не стесняясь и, судя по всему, совершенно не думая о последствиях, это юродство прямо на глазах у уже подошедших первачков повалило обалдевшего от такой наглости мальчика на пол и тем помешав улизнуть продолжило: — Тебе музыкальное послание.

— Зашибу! — Сквозь зубы коротко пообещал гаду оказавшийся на полу второкурсник.

Увы, но, гномоангелочек предпочёл оставить это его обещание не услышанным и тут же коряво, совершеннейшее непотребно запел:

Его глаза хоть видят слабо,

Но зеленей, чем чародея жаба,

А волосы его черней тоски,

Чернее классной грифельной доски.

О, Божество, хочу, чтоб сердце мне отдал,

Герой, что с Темным Лордом совладал!

Столпившиеся вокруг дети к концу уже в голос, буквально до слёз хохотали.

Как над самим посланием, так и над всей ситуацией в целом. Не смешно было разве что лежащему на полу Гарри.

Не ожидавший такой наглости мальчик с немым ужасом представлял, что с ним будет, когда о подобном узнает наставник. "Неделю из додзё ползком выбираться буду и то не факт, что сил хватит", — с нотками обречённости и разгорающийся к автору куплета ненависти подумал вынужденный слушать этот бред Гарри. Но вот совершенно неожиданно поваливший его гном заткнулся. И столь же неожиданно для себя самого оказавшись на высоте в три своих роста задёргался.

— Что за цирк? Дебильный Локхарт, дебильные гномы. Это ни хрена не смешно, убого, противно и унизительно. Пошло вон, ничтожество, — произнёс поднявший гнома за упряжь с крылышками появившийся со стороны большого зала Драко Малфой и, придав оказавшемуся у него в руке гному не слабое такое ускорение, отправил оного в полёт, закончившийся кувырками где-то в самом конце коридора. — Поднимайся, Поттер, чего прохлаждаешься? — И протянув к Гарри руку, Драко помог тому оказаться на ногах.

— Узнать бы, какая дура додумалась…

— Согласен, ни хрена не смешно.

Всех любознательных как ветром сдуло и среди них никто не заметил дрожащую от слёз метнувшуюся в класс младшую Уизли.

Минуло уже почти четыре месяца с тех пор, как Джастин и Почти Безголовый Ник окаменели, и теперь чуть ли не все уверились, что злодей, кто бы он ни был, сгинул совсем и никогда больше в Хогвартс не явится.

Пивзу окончательно наскучила песня «Гарри Поттер, ты злодей», и все как-то разом совершенно незаметно так успокоились. Школа вернулась к своему практически обычному, для магического замка, естественно, состоянию. Да к тому же профессора про дополнительные предметы, обязательные со следующего года, но оставляющие возможность выбора оных сообщили. В общем, заняться всем было чем. К тому же квиддич так никто и не отменял. И если зимой играть ну такое себе, то вот осенью и весной.