Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Роулинг Джоан Кэтлин

Гарри посмотрел на великана. Он хотел поблагодарить его за подарок, но слова благодарности потерялись по пути ко рту, и вместо этого он сказал совсем другое:

–  Вы кто?

Великан хохотнул.

–  А ведь точно, я и забыл представиться. Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса.

Он протянул огромную ладонь и, обхватив руку Гарри, энергично потряс ее.

–  Ну так чего там с чаем?
– спросил он, потирая руки.
– Я… э-э… и от чего-нибудь покрепче не отказался бы, если… э-э… у вас есть.

Взгляд великана упал на пустой

камин, в котором тоскливо лежали сморщенные пакетики из-под чипсов. Великан презрительно фыркнул и нагнулся над камином - никто не видел, что он там делает, но когда через секунду великан отодвинулся, в камине полыхал яркий огонь. Мерцающий свет залил сырую хижину, и Гарри сразу почувствовал себя так, словно залез в горячую ванну.

Гигант сел обратно на софу, прогнувшуюся под его весом, и начал опорожнять карманы, которых в его куртке было великое множество. На софе появились медный чайник, мятая упаковка сосисок, чайник для заварки, кочерга, несколько кружек с выщербленными краями и бутылка с какой-то янтарной жидкостью, к которой он приложился, прежде чем приступить к работе. Вскоре хижина наполнилась запахом жарящихся сосисок, весело шипящих на огне. Никто не двинулся с места и не сказал ни слова, пока великан готовил еду, но как только он снял с кочерги шесть нанизанных на нее сосисок - жирных, сочных, чуть подгоревших сосисок, - Дадли беспокойно завертелся.

–  Что бы он ни предложил, Дадли, я запрещаю тебе это брать, - резко произнес дядя Вернон.

Великан мрачно усмехнулся.

–  Да ты чего разволновался-то, Дурсль?
– насмешливо спросил он.
– Да мне б и в голову не пришло его кормить - вон он у тебя жирный-то какой.

Он протянул сосиски Гарри, который был так голоден, что проглотил их в мгновение ока, думая о том, что в жизни не ел ничего вкуснее. Но даже наслаждаясь сосисками, он не сводил глаз с великана. И наконец решился задать вопрос, который, кроме него, кажется, никто задавать не собирался.

–  Извините, но я до сих пор не знаю, кто вы такой, - вежливо произнес Гарри.

Великан сделал глоток чая и вытер рукой блестевшие от жира губы.

–  Зови меня Хагрид, - просто ответил он.
– Меня так все зовут. А вообще я ж тебе уже вроде все про себя рассказал - я хранитель ключей в Хогвартсе. Ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс?

–  Э-э-э… Вообще-то нет, - робко выдавил из себя Гарри.

У Хагрида был такой вид, словно его обдали холодной водой.

–  Извините, - быстро сказал Гарри.

–  Извините?!
– рявкнул Хагрид и повернулся к Дурслям, которые спрятались в тень.
– Это им надо извиняться! Я… э-э… знал, что ты наших писем не получил, но чтобы ты вообще про Хогвартс не слышал? Не любопытный ты, выходит, коль ни разу не спросил, где родители твои всему научились…

–  Научились чему?
– непонимающе переспросил Гарри.

–  ЧЕМУ?!
– прогрохотал Хагрид, вскакивая на ноги.
– Ну-ка погоди, разберемся сейчас!

Казалось, разъяренный великан стал еще больше и заполнил собой всю хижину. Дурсли съежились от страха у дальней стены.

–

 Вы мне тут чего хотите сказать?
– прорычал он, обращаясь к Дурслям.
– Что этот мальчик - этот мальчик!
– ничегошеньки и не знает о том, что… Ничего не знает ВООБЩЕ?

Гарри решил, что великан зашел слишком далеко. В конце концов он ходил в школу и не так уж плохо учился.

–  Кое-что я знаю, - заявил он.
– Математику, например, и всякие другие вещи.

Но Хагрид просто отмахнулся от него.

–  Я ж не об этом… а о том, что ты о нашем мире ничего не знаешь. О твоем мире. О моем мире. О мире твоих родителей.

–  Каком мире?
– непонимающе переспросил Гарри.

У Хагрида был такой вид, словно он вот-вот взорвется.

–  ДУРСЛЬ!
– прогремел он.

Дядя Вернон, побледневший от ужаса, что-то неразборчиво прошептал. Хагрид отвернулся от него и посмотрел на Гарри полубезумным взглядом.

–  Но ты же знаешь про своих родителей… ну, кто они были?
– с надеждой спросил он.
– Да точно знаешь, не можешь ты не знать… к тому же они не абы кто были, а люди известные. И ты… э-э… знаменитость.

–  Что?
– Гарри не верил своим ушам.
– Разве мои мама и папа… разве они были известными людьми?

–  Значит, ты не знаешь… Ничегошеньки не знаешь… - Хагрид дергал себя за бороду, глядя на Гарри изумленным взором.

–  Ты чего, не знаешь даже, кто ты такой есть?
– наконец спросил он.

Дядя Вернон внезапно обрел дар речи.

–  Прекратите!
– скомандовал он.
– Прекратите немедленно, сэр! Я запрещаю вам что-либо рассказывать мальчику!

Хагрид посмотрел на него с такой яростью, что даже куда более храбрый человек, чем дядя Вернон, сжался бы под этим взглядом. А когда Хагрид заговорил, то казалось, что он делает ударение на каждом слоге.

–  Вы что, никогда ему ничего не говорили, да? Никогда не говорили, что в том письме было, которое Дамблдор написал? Я ж сам там был, у дома вашего, этими вот глазами видел, как Дамблдор письмо в одеяло положил! А вы, выходит, за столько лет ему так и не рассказали ничего, прятали все от него, да?

–  Прятали от меня что?
– поспешно поинтересовался Гарри.

–  ПРЕКРАТИТЕ! Я ВАМ ЗАПРЕЩАЮ!
– нервно заверещал дядя Вернон.

Тетя Петунья глубоко вдохнула воздух с таким видом, словно ужасно боялась того, что последует за этими словами.

–  Эй, вы, пустые головы, сходите вон проветритесь, может, полегчает, - посоветовал им Хагрид, поворачиваясь к Гарри.
– Короче так, Гарри, ты волшебник, понял?

В доме воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь отдаленным шумом моря и приглушенным свистом ветра.

–  Я кто?
– Гарри почувствовал, что у него отвисла нижняя челюсть.

–  Ну, ясное дело кто - волшебник ты.
– Хагрид сел обратно на софу, которая протяжно застонала и просела еще ниже.
– И еще какой! А будешь еще лучше… когда немного… э-э… подучишься, да. Кем ты еще мог быть, с такими-то родителями? И вообще пора тебе письмо свое прочитать.