Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
– А это, стало быть, маленький Скорпиус, - полушепотом сказал Рон.
– Ты должна одерживать над ним верх на каждом экзамене, Роза. Слава богу, умом ты пошла в маму!
– Рон, прошу тебя, - сказала Гермиона полушутливополусерьезно.
– Дети еще и в школуто не пошли, а ты уже натравливаешь их друг на друга!
– Ты права, дорогая, - ответил Рон, однако удержаться не мог.
– Но ты всетаки не дружи с ним оченьто, Роза. Дедушка Уизли не простит тебе, если
– Привет!
Это вернулся Джеймс. Он уже отделался от чемодана, совы и тележки и явно горел желанием сообщить новость.
– Там Тедди, - запыхавшийся Джеймс показывал через плечо назад, в густые клубы дыма.
– Я его только что видел! Знаете, что он делает? Целуется с Мари-Виктуар!
– Мальчик был явно разочарован сдержанной реакцией взрослых.
– Наш Тедди! ТеддиЛюпин! Целуется с нашей Мари-Виктуар! Нашей двоюродной сестрой! Я спросил Тедди, что он тут делает…
– Ты им помешал?
– сказала Джинни.
– Ох, Джеймс, до чего же ты похож на Рона!
– …а он сказал, что пришел ее проводить! А потом сказал, чтобы я катился отсюда! Он с ней целовался!
– добавил Джеймс, словно опасаясь, что его не поняли.
– Вот будет здорово, если они поженятся, - восторженно прошептала Лили.
– Тогда Тедди правда будет членом нашей семьи.
– Он и так обедает у нас четыре раза в неделю, - заметил Гарри.
– Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом?
– Да!
– с энтузиазмом откликнулся Джеймс.
– Я не против жить с Алом в одной комнате, а мою можно отдать Тедди.
– Нет, - твердо сказал Гарри.
– Вы с Алом не будете жить в одной комнате, пока я не решу, что дом пора сносить.
– Он взглянул на помятые старые часы, принадлежавшие когдато Фабиану Пруэтту.
– Почти одиннадцать. Вам пора заходить в вагон.
– Не забудь поцеловать от нас Невилла, - сказала Джинни Джеймсу, обнимая его.
– Мама! Я не могу поцеловать профессора!
– Но ты ведь знаком с Невиллом… - Джеймс закатил глаза.
– Так то дома, а в школе он профессор Долгопупс! Представляешь, я приду на зельеварение и скажу… - Покачивая головой над материнской глупостью, он дал выход своим чувствам, пихнув Альбуса.
– Ал, пока! Берегись, не просмотри фестралов!
– Но они же невидимые? Ты говорил, что они невидимые!
Джеймс в ответ только рассмеялся, подставил щеку под поцелуй матери, на бегу обнял отца и вскочил в быстро заполняющийся вагон. Они увидели, как он помахал им из окна и побежал по коридору отыскивать друзей.
– Фестралов нечего бояться, - сказал Гарри Альбусу.
– Они
Джинни поцеловала Альбуса на прощание:
– Пока, до Рождества!
– Пока, Ал, - сказал Гарри, обнимая сына.
– Не забудь, что Хагрид пригласил тебя на чай в пятницу. Не ругайся с Пивзом. Не затевай поединков, пока не научишься сражаться. И не давай Джеймсу тебя морочить.
– А если меня распределят в Слизерин?
Это было сказано тихим шепотом, чтобы не слышал никто, кроме отца. Гарри знал, что только миг разлуки мог вырвать у Альбуса этот вопрос, выдававший неподдельный и глубокий страх.
Гарри присел на корточки, и лицо Альбуса оказалось чуть выше его головы. Из трех детей только Альбус унаследовал глаза Лили.
– Альбус Северус, - сказал Гарри тихо, так что слышать их могла только Джинни, а у нее хватило такта увлеченно махать в этот момент глядевшей из поезда Розе, - тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал.
– Но если…
– Значит, факультет Слизерин приобретет отличного ученика, правда? Для нас это не важно, Ал. Но если это важно для тебя, ты сможешь выбирать между Гриффиндором и Слизерином. Распределяющая шляпа учтет твое желание.
– Правда?
– Мое она учла, - сказал Гарри.
Он никогда раньше не рассказывал об этом своим детям, и увидел изумление на лице Альбуса. Но в этот момент по всему алому поезду уже захлопали двери, смутные фигуры родителей толпой устремились вперед с прощальными поцелуями и последними наставлениями. Альбус вскочил в вагон, и Джинни закрыла за ним дверь. Из ближайших к ним окон высовывались школьники. Множество лиц, как в поезде, так и на платформе, было обращено на Гарри.
– Чего они все смотрят?
– спросил Альбус, протискивая голову в окно рядом с Розой и оглядывая соседей.
– Не беспокойся, - сказал Рон.
– Это все изза меня. Я страшно знаменит.
Альбус, Роза, Хьюго и Лили рассмеялись. Поезд тронулся, и Гарри пошел рядом с ним по платформе, глядя на худенькое, горящее от возбуждения лицо сына. Гарри махал вслед и улыбался, хотя вид поезда, уносящего вдаль его дитя, наполнял сердце грустью…
– С ним все будет в порядке, - тихо сказала Джинни. Взглянув на нее, Гарри рассеянно опустил руку и прикоснулся к шраму на лбу.
– Конечно.
Шрам не болел уже девятнадцать лет. Все было хорошо.