Гас
Шрифт:
— Мне нравится секс в Сан-Диего, — говорит он, скользя кончиками пальцев по моей руке.
— И мне. Больше всего.
— Только одна вещь может сделать его еще лучше.
— Какая? – заглатываю я наживку.
— Занятие им в нашей постели. В нашем собственном доме.
Я отрываюсь от его груди и кладу голову на подушку. На улице светит полная луна, поэтому мне хорошо видно лицо Гаса. Думаю, я знаю, к чему он ведет, но все же не уверена. Хочу, чтобы он сказал это вслух.
— Я собираюсь переехать и хочу, чтобы
— Ты хочешь, чтобы я жила с тобой?
— Каждый божий день. Что ты на это скажешь?
— Я скажу «да».
Он целует меня в кончик носа и говорит:
— А я скажу тебе «спасибо».
Пятница, 31 августа (Скаут)
Прошедшая неделя была сплошным сумасшествием. Все произошло одновременно.
Келлер получил работу в Сан-Диего и приступает к ней на следующей неделе.
Гас летал в Миннеаполис, чтобы помочь Келлеру и Стелле перевезти вещи. Потом мы помогали им устроиться в квартире неподалеку от нас.
Эрик переехал к Одри и начал работать в больнице.
Пакстон теперь живет в общежитии Калифорнийского университета в Сан-Диего и в понедельник приступает к учебе.
Ну а у нас с Гасом появился маленький домик на пляже. Мы подписали договор аренды на шесть месяцев. Гас хочет выкупить его, а я боюсь финансовых обязательств, но знаю, что, в конце концов, он уговорит меня. Гас всегда это делает. Я просто не могу сказать ему нет.
Суббота, 20 октября (Скаут)
— Помнишь, когда мы только встретились, ты ненавидела меня? – спрашивает он.
На улице уже темно, мы сидим в шезлонге на веранде в новом доме. Я уютно устроилась между ног Гаса, прижимаясь к его груди. Мы едим крекеры с арахисовым маслом и запиваем их виноградным соком.
— Я не ненавидела тебя. В то время у меня никто не вызывал положительных эмоций, а опыт с мужчинами был крайне негативным.
— Мы проделали длинный путь, Скаут.
— Так оно и есть. Благодаря тебе я стала совершенно другим человеком.
— Ты когда-нибудь оглядывалась назад и задавала себе вопрос: «Как, черт возьми, я здесь оказалась? Почему мне так повезло?»
— Каждую минуту каждого дня, малыш, — говорю я, гладя его по бедру. – Я никогда не думала, что буду любить такого парня, как ты. И что он будет любить меня.
— Скаут? – Гас целует меня в затылок и этот любящий жест пронимает меня до кончиков пальцев.
— Да?
— Я хочу, чтобы у нас были дети. Много. А ты? – От искренности в его голосе у меня сжимается сердце. – Знаю, ты потеряла ребенка, и даже не могу представить, как тебе было тяжело. Я не хочу давить, просто говорю, что думаю. Ты хотела бы попробовать вновь? Со мной?
На моих
Он вытирает слезы, которые текут по моим щекам.
— Не плачь, милая. Прости. Я не хотел, чтобы ты расстроилась.
Этот мужчина нереален.
— Я плачу не потому, что мне грустно, Гас. Просто удивляюсь, как черт возьми, я оказалась здесь, с тобой. И почему мне так повезло?
— Ты для меня все, Скаут. Все. Я люблю тебя каждой клеточкой своего тела. Ты – мое будущее, милая.
— Ты тоже для меня все, Гас. Тебе досталась сломленная, испуганная маленькая девочка, а ты превратил ее в ту, о существовании которой я даже не подозревала. У меня нет слов, чтобы выразить свою благодарность. И любовь. Господи, она просто бесконечна, малыш. Я буду любить тебя до самой смерти.
— Означает ли это, что у нас будут детишки? – улыбаясь, интересуется он и кладет руку на мой живот. – Я хочу, чтобы в нем появился мой ребеночек.
Во мне бурлит столько эмоций, что я едва могу говорить. Наш с ним ребенок сделает меня абсолютно счастливой.
— Да.
— Как только мы возвращаемся в дом, я сразу выбрасываю твои таблетки в мусорное ведро.
Я отворачиваюсь и опять прижимаюсь спиной к его груди.
— Хорошо. Означает ли это, что мы теперь будем часто заниматься сексом?
— Определенно. Утром, в обед и вечером. Теперь тебе вообще не стоит надевать трусики. Я тоже присоединюсь к твоему «бойкоту». Может, скажем Ма, что тебе нужно уйти в отпуск и будем ходить голыми до тех пор, пока ты не забеременеешь?
— Не думаю, что Одри согласится дать мне отпуск, чтобы забеременеть.
— Если узнает, что станет бабушкой, то согласится. Ты не видела, как она общается со Стеллой. Ма – прирожденная бабуля, — со смехом говорит Гас.
Я улыбаюсь, потому что он прав. Ребенок Гаса будет самым любимым внуком на всем белом свете. В свете луны мы наблюдаем за волнами, которые бьются о берег.
— Есть кое-что еще. — тихо говорит Гас. Возбуждение в его голосе пошло на убыль и осталось только благоговение и обожание.
— Что? – спрашиваю я.
— Ты правда будешь любить меня всю жизнь? – спрашивает он, потеревшись небритой щекой о мою шею.
— Я буду любить тебя целую вечность.
Гас касается губами мочки моего уха и произносит:
— Я хочу, чтобы ты стала миссис Хоторн.
Я быстро разворачиваюсь, чтобы убедиться, что все расслышала правильно.
Трясущимися руками, обхватываю его лицо и говорю:
— Ты не мог бы повторить? Я правда очень плохо слышу.
Он улыбается мне, а потом громко повторяет: