Гавани Луны
Шрифт:
Добро пожаловать домой, дорогая, – сказал я.
Она резко обернулась. Я увидел в ее глазах плохо скрытое удивление.
Рина явно не ожидала увидеть меня снова.
35
Обычно я избегал взгляда жены.
Сейчас что-то заставило меня посмотреть ей в глаза.
От глаз Рины словно бы пахнуло мутно-зеленым. Мне явно представилось, что под блестящей оболочкой ее прекрасных глаз – она оттеняла из изумрудными серьгами, – таится гнилая слизь давно уже павшей рыбы. Что-то от утопленницы я увидел в ней. Неудивительно, ведь она и правда утонула. Я вспомнил слова одного
Рина улыбнулась мне и задернула штору.
Мимолетный запах смерти и разложения тины, водорослей и заплутавших в них рыбешек вновь сменился ровным химическим запахом шампуня. В уголок, не прикрытый шторкой, я видел, как она собирается над сливом ванной. Белоснежная, как всегда. Рина могла выйти в город на месяц, могла перепихнуться с тысячей мужиков, каждый из которых спустил бы в нее свое грязное семя, – так похожее на мыльную водичку, – могла валяться в лужах блевотины у туалетов ночных клубов, маринуясь там, словно треска… но она всегда возвращалась белоснежной. Ни кусочка грязи на оставалось на ее теле. Видимо, все абсорбировала душа. И хоть я уже не любил свою жену, я почувствовал легкую боль. Я чуть сдвинул корпус влево и увидел ее. Стройная, загорелая, без белых полосок – конечно, она если и загорала, то обнаженной, – с небольшой, но красивой крепкой грудью. Стройные ноги без намека на жир или целлюлит. Плоский живот. Аккуратная, собранная задница, из тех, что навевают мысли о времени, проведенном на вечеринке со школьницами, – что немаловажно, вы были там будучи школьником сами, – и, конечно, прекрасная щель. Дыра, которую я не видел сейчас, но которую явственно представлял, потому что пизда и была Риной, а Рина была лишь сопровождением для дыры. И когда моя жена чуть расставила ноги, чтобы промелькнуть между ними ладонью, я лишь утвердился в этом.
Рина это свита для собственной дыры, подумал я.
Она служит ей, она окружает ее обожанием и почтительным вниманием, она выполняет любой каприз своей дыры, и ее дыра может послать кого-нибудь в ссылку, а то и на эшафот. Я представил, как голова казненного скатывается с колен Рины и стремглав влетает в ее дыру, пахнущую стружками. Кажется, ими заполняли корзины под гильотинами? Но ее дыра умела и ласкать. Окажись она милостивой к вам, как вы начинали чувствовать себя на седьмом небе. Для того, чтобы почувствовать себя женщиной, мне не было необходимости переодеваться или отправляться к хирургу, который отрезал бы мне яйца. Достаточно было одного благосклонного кивка дыры Рины, как я чувствовал блаженство, восторг и экзальтацию, более приличествующие фаворитке какого-нибудь сластолюбивого Людовика из семейки прожорливых Бурбонов.
Тут я увидел на плече Рины лилию.
Ты сделала татуировку? – сказал я.
Ты подсматриваешь? – сказала она.
Интересно посмотреть на свою жену после стольких-то дней отсутствия, – сказал я.
Уверена, ты не скучал, – сказала она.
Я был спокоен и готов к нападению. Машина Любы давно уже стояла в гараже дома Яны, оказавшей мне эту маленькую услугу за кое-какую услугу, оказанную ей мной. Я вспомнил, как он вертелась под ремнем, и мне захотелось трахаться. Отодвинул шторку и погладил
Трахаться – все равно, что подзаряжаться энергией в одной из этих дурацких игр, в которые играют мальчишки в переходах на автоматах, – говорила она.
После чего отправлялась трахаться. Так что, стоило мне лишь коснуться ее, она разозлилась, и мы снова оказались в тупике. Я убрал руку.
Где ты была? – сказал я.
… – не сочла нужным ответить она.
Рина? – сказал я.
Какая тебе разница? – сказала она.
Я знаю, что в мое отсутствие ты трахнул, как минимум, полк шлюшек, – сказала она
Четверть своего университета, треть городка, и еще подбирал голосовавших на дороге хиппушек, – сказала она.
Потрясающе, – со смехом сказал я.
Я не шучу, – взвизгнула она, и метнула в меня полный флакон шампуня.
Я заметил удар лишь после того, как он случился. Чувствительная боль обрушилась на мою правую бровь. Я закрыл глаз веком, словно дельфин – дыхательное отверстие пленкой. Не знаю, уж что я рассчитывал увидеть, открыв глаз, но когда это случилось, Рина стояла ко мне спиной, и намыливала голову. Я с нервным смешком подумал про себя, что не смог бы даже сейчас схватить ее за волосы, такие они скользкие. После этого я ощутил, как мои глаза наливаются слезами. Она действительно меня не любила больше. Вот поэтому-то, – а не из-за боли, – я и плакал.
Подать тебе полотенце? – скрипучим голосом сказала я.
Она ничего не ответила и продолжила мыться.
Рина, я бы хотел развестись с тобой, – сказал я, досчитав до пятидесяти.
Отлично, – сказала она, конечно, вовсе не находя эту идею отличной, – давай, сделай это.
Докажи себе, наконец, что ты мужик, – сказала она.
Давай, отомсти мне за всех тех девок, которые покрутили перед тобой хвостом, а потом смылись от тебя, – сказала она.
Ну, давай же, – сказала она шепотом.
Я рассмеялся. Она давно уже ненавидела меня. Рину тошнило от моего вида. Но вечный инстинкт хищника не позволял ей вынуть когти из моего сердца, и зубы – из шеи. Внезапно я понял, что или мы примем решение сегодня, или это не кончится никогда. И во втором случае я пропал. Кошка никогда не наиграется всласть с несчастным мышонком.
Почему бы тебе не признать, что тебя от меня воротит, – сказал я.
Меня от тебя воротит, – сказала она.
Ты полное ничтожество, – сказала она, – компенсирующее свои неудачи в жизни трахом.
Для кого-то и трах это успех, – сказал я, пожав плечами.
Тебе плевать на секс, плевать на тело, плевать на все, – сказала она.
Это слишком абстрактный упрек, – сказал я.
Разве мало я тебя трахал? – сказал я.
Ты бы трахал и дерево, наряди его кто-нибудь в юбку, – сказала она.
Ты ненавидишь меня, но даже мысль о разводе приводит тебя в бешенство, – сказал я.
Почему? – сказал я.
Не думай, что ты так легко от меня отделаешься, дурачок, – сказала она с ненавистью.
Я не собираюсь от тебя отделываться, – сказал я.
Ты моя жена, и я обещался быть с тобой в горе и в радости, – сказал я.
Разве не такую клятву мы дали? – сказал я.
Облачко грустного молчания повисло в ванной.