Гаяна
Шрифт:
– Очевидно, он ожидал ее в лодке, сзр.
Бергофф уныло присел на камень и опустил голову. Он долго размышлял, не зная, что предпринять, но, вспомнив о космическом корабле, дал волю гневу.
– Курц!
– повелительным тоном произнес он.
– Я здесь, сэр!
– бодро ответил Курц.
– Этот межзвездный катафалк, что мы с вами осматривали, сегодня же уничтожить!
– Нет ничего легче, сэр.
– Сделайте так, чтобы к ночи от него не осталось ни малейших следов…
– Будет исполнено,
Домой Бергофф возвратился усталый и разбитый. Секретарь коротко доложил:
– Вас просит к телефону мистер Дорт. Бергофф взял трубку и услышал непривычно лающий и хриплый голос Дорта:
– Будь ты трижды проклят, мерзавец, вместе со своим Хоутоном, которого ты… ты… привез сюда! «Коммерсант»! Через полминуты меня не будет, но ты погибнешь более «приятной» смертью! Я проучу тебя и всех, слышишь, всех! Я говорю тебе, чтобы все знали, что сейчас произойдет не случайность, а свершится моя месть! Я выпускаю своих невидимок на волю…
– Густав! Густав!
– кричал в трубку Бергофф, но голос немца замолк, а несколько секунд спустя вдали послышался глухой взрыв - лаборатория Дорта вместе со своим хозяином и страшными микробами взлетела в воздух!
Бергофф уставился на своего секретаря и грузно опустился в кресло.
– Вы хотели что-то сказать, сэр?
– услужливо спросил секретарь и, не дождавшись ответа, на цыпочках вышел из кабинета: хозяин был явно не в форме, разумнее всего - не мешать ему.
4
Взрыв уничтожил не только лабораторию с подсобными помещениями, но и персонал. Все было продумано и подготовлено заранее - не уцелел ни один из сотрудников.
Бергофф вызвал по радио свой самолет, но океан штормил. Кляня непогоду, Бергофф уничтожил компрометирующие бумаги, очистил сейф, по нескольку раз перекладывал вещи в чемоданах, лишь бы что-то делать и не сидеть сложа руки. Он никого не принимал, никуда не выходил из дому, отдавая необходимые распоряжения по телефону.
Не прошло и суток, как в поселке и на заводе вспыхнула эпидемия. Больные покрывались язвами и едва могли передвигаться, истекали кровью и слепли…
Люди в панике метались по острову, призывая на помощь.
Здоровые пытались укрыться в лесах и скалах, готовые скорее умереть от голода, чем заживо разлагаться.
На следующее утро на заводе и в поселке появились трупы. Обезображенные, гниющие под жарким солнцем, они валялись там, где людей настигала смерть. Никто не приближался к умершим.
Бергофф велел прекратить работу и объявил карантин. Среди туземцев пока не было больных, но Бергофф приказал расстреливать всякого цветного на месте, без промедления.
– Черномазые занесли к нам заразу… - заявил Бергофф белым рабочим.
– Убивайте их, чтобы самим не погибнуть.
Началось открытое истребление туземцев:
Смерть косила жителей «счастливого города» без разбора. Люди стали бояться друг друга, избегали встреч. Оставалось одно средство спасения - бегство.
Первыми покинули остров экипажи краболовных судов, вернее, те из них, кто находился на борту: каждый думал о личном спасении, и оставшихся на берегу не ожидали. В короткое время у пристани не осталось даже ни одной моторной или весельной лодки.
Только Буль и Дукки не поддавались панике. Они держались вместе, без устали уговаривали товарищей:
– Это дело рук Дорта, а не туземцев! Он взорвал свою лабораторию!.. Но остался Бергофф. Идемте все к нему, потребуем немедленной эвакуации и медицинской помощи!
Бунт возник подобно взрыву. Бергофф принял делегацию и дал клятвенное обещание вывезти всех на самолетах.
– Погода улучшается, - сказал он.
– Нам надо подальше от города приготовить новую посадочную площадку.
Окрыленные надеждой, люди в смертельном страхе за свою судьбу с удесятеренной энергией принялись за работу. К счастью, выбранная лужайка была ровная и только в двух-трех местах требовала земляных работ.
5
С широко открытыми от ужаса глазами Оскар ворвался в квартиру Курца, с чемоданами в руках, в плаще, но без шляпы. Волосы его были растрепаны.
– Господин Курц… Господин Курц, - лепетал он, - я здесь! Курца всего передернуло при виде кабатчика.
– Что же из этого?
– заорал он.
Немец стоял посреди комнаты, окруженный грудами разбросанных вещей, и лихорадочно готовился к отлету. Встреча с Оскаром не входила в его планы.
– Неужели это конец?!
– простонал Оскар, опускаясь на один из своих чемоданов, и вдруг, словно только сейчас вспомнив о том, зачем он прибежал сюда, вскочил.
– Господин Курц! Возьмите меня с собой… Уговорите патрона… В моих чемоданах золото… один чемодан вам, только заберите меня с собой!
На мгновение Курц застыл на месте, но только на мгновение.
– Прочь!
– заорал он.
– Может быть, ты уже болен?
– Я?! Нет-нет, господин Курц… Я здоров, совсем здоров!
– лепетал Оскар.
Курц выхватил пистолет. Грохнул выстрел, и Оскар замертво упал к ногам немца.
За окном послышался рев моторов. Самолет, прилетевший за Бергоффом, готовился к взлету. Курц перешагнул через труп и, подхватив чемоданы Оскара, кинулся к выходу…
Бергофф стоял на верхней ступеньке трапа у входа в самолет, когда Курц вылез из автомобиля и заискивающе посмотрел на рыбного короля.