Газета День Литературы # 180 (2011 8)
Шрифт:
Художественное творчество может спасти, коли осветится сострадательной любовию к ближнему, что уже в радость Вышнему; но творчество может стать и погибелью души, когда душа, не говоря о Вышнем, эгоцентрически замкнута от ближнего, истерзана честолюбием, тем паче неутешенным.
– Сейчас вы работаете над чем-то? У вас есть новые замыслы?
– Наконец-то, спустя четверть века, вышла в Москве в серии "Сибириада" книга "Не родит сокола сова", куда вошли роман и повесть – всё о крестьянской жизни с начала и до конца XX века. Там же в столице готовится
Может быть, зимой завершу большое повествование "Красная роса" – о гражданской войне в Забайкалье, вернее, о том, как пережило братоубийственную брань сибирское крестьянство. О казаках в гражданской войне написано немало талантливого, вспомним забайкальские романы, вспомним гениальный роман Шолохова "Тихий Дон"; а вот крестьянство на кровавом зареве войны писатели толком не изобразили. Думаю довести до ума и роман о журналистах "Боже мой…" И время от времени прописываю сразу с десяток рассказов и очерков.
Исподволь готовлю к переизданию дополненный и переработанный вариант книги "Русский месяцеслов". Думаю, книга станет любимой и необходимой для всякого россиянина, желающего знать православные праздники, обряды и жития святых, имена которых давали новорожденным детям, чтобы святые покровительствовали им всю жизнь; обряды и поверия, связанные с рождением, крещением и воспитанием детей; выбор невесты и жениха; сватовство и свадьбы на Руси; молодёжные и детские игры; русские похоронные обряды; народные мифы о нечистой, неведомой и крестной силе; и наконец, приметы на все случаи жизни, в том числе касаемые растениеводства, животноводства, рыбалки, охоты, народной медицины, различных ремёсел, а также погоды, урожая хлебов, овощей, фруктов, ягод, грибов. В истории русской календарно-обрядовой литерату- ры это – первый опыт прямого слияния церковного и народного календарей, как это и было в реальной жизни русского народа.
Бог весть, успею ли довести до ума и духа все рукописи, издам ли хоть часть произведений, – не приладился я деньги добывать на издания. Губернская и городская казна не даст и ломанного гроша, а у буржуев и снега в Крещение не вымолишь. Возможно, иные книги так в рукописях и останутся.
Беседовала Анастасия Чеснова,
г.Армавир
Андрей ТРАСКОВСКИЙ СТРАНСТВУЮЩИЙ РЫЦАРЬ
БЛИЗ ЕСТЬ ПРИ ДВЕРЕХ
Будет в петлях шершавых болтаться
Череда покалеченных лет.
И сполохи ночных ликвидаций.
И разрывы железных комет.
Станут души адептов метаться
В лабиринте неистинных вер,
И стадами безликими мчаться
По змеиному следу химер.
И галактика ужаса взвоет!
Звероящерной пастью накроет
В приближении Судного Дня.
А не сдавшихся в гибельный морок –
Не руины сгоревших планет –
Будет ждать ослепительный Город
В золотой императорский цвет.
***
Изнемогает Третий Рим
Под властью злобных троллей,
Не вражьей силой одолим –
Господней волей.
Застывшему в тоске предсмертной
Даны на выбор чаши две:
Лекарство покаянья – в первой,
А во второй – небытие.
Коль перву чашу примет город
И упадёт пред Богом ниц,
Услышит вновь победный грохот
Своих имперских колесниц!
***
Из отравленного града
На санях забытых детства
Унесёт меня дорога
В ледяное королевство.
В те края, где безначальный,
Северным сияньем пьян,
Разрывая лёд хрустальный,
Дышит древний океан.
Там, где кросны скал Рипейских
Ткут прозрачный небосвод,
Белый лунь, певец борейский
Гусли звонкие возьмёт.
Пальцы скальда тонки, чутки,
Тронут нерв слепой струны,
И пронзят мне сердце звуки
Первозданной чистоты.
***
Мне неприятен мартовский закат
И красный свет на чёрных стенах.
Как будто бы открылся ад –
И мир покрыт его кровавой пеной.
Но есть оружье против демонов тоски –
Молитвой и постом
Гони сей род лукавый!
И скоро уж весна зелёным рукавом
С лица земли сотрёт тот след кровавый.