Газета День Литературы # 82 (2004 6)
Шрифт:
декабрь 2002 г., Ганновер
***
Интуитивно ясно мне,
что здесь не стоит оставаться.
И все же ясно не вполне,
куда же надо подаваться.
Оковы медленно терял.
Но след оков — так странно дорог...
Я не особо
свободы гулким коридорам.
Но если я вдруг задержусь,
то снова годы тягомотин.
Пустых сомнений глупый груз...
Но я и тороплюсь не очень.
Уйти — морока из морок...
А оставаться — ох, не сахар...
И виснет жизни алый клок
на ржавой проволоке страха.
***
Зачем кружу, скитаюсь по вселенной?
Зачем грешу и славлю благодать?
Зачем хочу в нелепой жизни бренной
и жизни вечной что-нибудь понять?
Зачем молюсь и плачу, и тоскую?
Зачем судьбине горло подставлял?
Зачем люблю тебя, а не другую,
хоть неизбежней чувствую провал?
Какие танцы жизнь кругом танцует?
П…а над ней восстала, как звезда.
Чадят года, растраченные всуе.
Обуглились последние года.
А, может, лгу я, лгу, что всё так плохо?
Совсем не чад — пожар меня клубит:
вот хохот твой, переходящий в похоть,
и голый секс, взывающий к любви...
***
В этой женщине избыток красоты.
Как увижу — совершить мечтаю кражу.
Вот несёт по пляжу алые цветы…
Впрочем, нет — она себя несёт по пляжу.
От неё торчу, балдею каждый миг,
Хоть смутна она, капризна и порочна...
Я не знаю, красота ль спасает мир?
Но меня она погубит — это точно.
***
Облаков кочевые народы,
Куст оседлый — их можно любить.
Я, как в церковь, хожу на природу.
Лес, трава, полевая ромашка
И беспутно кружащий листок,
И писклявая тощая пташка,
Скажут: "Милый! Ты не одинок...".
Заблестит сизой дымкой долина
И излучиной белой река.
Улыбнутся подзолы и глины,
Где лежать мне века и века...
И отпустит глухая тоска.
2001 г., Ганновер
МОНОЛОГ ЖЕНЩИНЫ
Милый, гладь мое теплое тело.
Зацелуй! Дай сердечку взлететь.
Сделай так, чтобы я захотела —
Я никак не могу захотеть.
Прошепчи мной забытое слово.
Потерпи… Улыбнись. Не спеши.
Я еще приоткрыть не готова
Тайны тела и тайны души.
НостальгиЯ
Какая боль сгустилась по России
Какая грязь! Какой великий мор!
Ворьё, враньё, глубинное бессилье,
И сумасбродный пьяный разговор.
Я здесь любил, здесь стал плохим поэтом.
Здесь брат убит… Я это ж получу…
Но чувствую родным похабство это.
Сюда упорно лезу и хочу.
И всё ж пока в Германии удобной
Лечусь и жру и жру, набив живот,
И рвусь к земле, холодной и голодной,
Я — полукровка, жидопатриот.
Течёт слеза. И толку нет от крика.
Вся жизнь моя — разлад и благодать —
Закат и смерть империи великой,
Где довелось мне мыслить и страдать.
Георгий Котлов ЧАС УПЫРЯ
Родиной вампиров принято считать Трансильванию, где когда-то зверствовал прообраз знаменитого Дракулы. Может быть, это и так. Не стану спорить, но, если честно, полуистлевший облик древнего графа сегодня вызывает жалость и что-то вроде симпатии. Наверно, потому, что он стал жертвой любви. Наверно, потому, что был менее жесток и кровожаден, чем современные Упыри. Среда их обитания — Россия. Время действия — наши дни.