Газета День Литературы # 89 (2004 1)
Шрифт:
— Не смей!
— Так будет лучше для всех.
— Для кого — для всех?
— Ты меня не понимаешь.
— Я не хочу тебя понимать.
— Думаешь, что-то может быть дороже трона? — Апсирт удивлённо уставился на Медею.
— Дороже трона — любовь и свобода, — ответила она, с вызовом глядя ему в глаза.
— Прости, сестра. Ты права, но я не могу ослушаться богов.
Она увидела, как Апсирт достал из-за спины громадный рубин, в котором заключалась её колдовская сила. Этот рубин был надёжно спрятан в тайнике в спальне царевны. Но богиня Афина почувствовала ревность, когда узнала о любви Язона к Медее, и помогла Апсирту найти тайник.
На мгновение Медея удивлённо замерла. Этого мгновения хватило, чтобы Апсирт произнёс заклятие, от которого отливающий кровью камень рассыпался на осколки.
Царевне показалось, будто слова брата доносятся до неё откуда-то издалека, словно со дна колодца:
— Сестра, теперь Геката больше не послушает твоих просьб. Ты отправишься в темницу, где тебя будет охранять дракон! Так приказывают мне боги…
ОЧУТИВШИСЬ В ТЕМНИЦЕ, МЕДЕЯ сразу подумала о Язоне. Чтобы спасти любимого, она собрала остатки сил и стала внушать ему свои мысли. Для этого ей не нужно было силы рубина.
Ночью в чёрных одеждах Язон пришёл к реке и сделал всё, что внушила ему Медея. И тотчас же по ночному небу ударил гром. Послышалось тревожное уханье, стоны, как будто стонала сама ночь. Запахло серой. И явилась грозная Геката.
— Смертный, зачем ты позвал меня?— голос богини мрака напоминал рокот пробуждающегося вулкана.
— Геката, не гневайся на меня,— ответил Язон, без страха глядя на неё.— Мне нужна твоя помощь.
— За помощь ты должен отдать мне свою душу, — сказала Геката, и её глаза загорелись блуждающими огнями.
Словно падая в пропасть, на дне которой только пустота и туман, он сказал:
— Я согласен.
— Не соглашайся так скоро,— возразила чёрная богиня.— Подумай, ведь ты отдаёшь мне душу. Но даже если я помогу тебе, твоё счастье с Медеей продлится не дольше дня.
— Даже один счастливый день стоит много.
— Ты уверен, герой?— спросила Геката насмешливо.
— Уверен, — твёрдо сказал Язон.
— Что ж, тогда я помогу тебе. И твоя душа останется твоей. Я дарю её тебе за то, что тебя любит Медея, а ты любишь её больше, чем вообще
ЯЗОН НИКОГДА НЕ ВИДЕЛ ТАКОЙ толпы людей. Казалось, будто всё население Колхиды собралось возле поля Ареса, чтобы увидеть, как герой попытается совершить обещанный подвиг. Язон с тревогой посмотрел на древнее солнце. Оно было в зените. В воздухе стоял запах жары и пьяного алоэ.
Солнце палило жарче и жарче. А Язон должен был ждать, стоя перед толпой возле поля, и не мог даже отойти в тень. Наконец, появились слуги. Вчетвером они с трудом тащили плуг. Язон поднял его один, но почувствововал, насколько тот тяжёл. И ему стало ясно, сколь чудовищной должна оказаться сила быков, для которых этот плуг ковался.
— Герой, начинай! — прогремел голос Апсирта.
Язон взял в руки крепкий стальной щит и уверенно ступил на поле.
Не успел он сделать и трёх шагов, как на него выбежали громадные медноногие быки. Животные были вдвое крупнее своих обычных собратьев.
Весь народ замер. Никто не мог произнести ни звука. Но у каждого пришедшего к полю Ареса в голове пронеслось, что разъярённые быки неизбежно разорвут героя. На Колхиде тогда вряд ли был тот, кто не слышал об этих страшных животных. Но только сейчас люди увидели, насколько они свирепы и огромны. В стоящей тишине каждый удар их копыт раздавался, как удар грома.
Апсирт нервно подёргивался, предвкушаю скорую гибель героя. Лишь Язон, закрывшись щитом смотрел на приближающихся быков так бесстрашно и дерзко, словно был бессмертным олимпийским богом. Но вот, подбежав, быки ударили в его щит.
Сталь загудела. Герою показалось, что всё внутри него оборвалось, захотелось кричать — отступить. Но Язон почувствовал, что он скорее умрёт, чем сделает хотя бы единственный шаг назад. И тогда нестерпимая боль, пронзившая всё его тело, не убила, а заставила бороться и придала силы.
Быки давили на щит так яростно, что ноги героя уходили в землю. Зрители не верили собственным глазам. Людям чудилось, что в небе застыло солнце, застыли облака, как будто сами боги смотрели с высоты на этот поединок.
Мускулы Язона напряглись так, что, казалось, вот-вот лопнут. Но быки уставали и рычали глуше и глуше. Собрав последние силы, он схватил их за рога и, накинув железную цепь, запряг в плуг. И тут раздался гул тысяч человеческих голосов. Люди, минуту назад кричавшие: "Смерть чужестранцу!" неистовствовали от восторга. Даже Апсирт от удивления не мог произнести ни слова. А оставшаясь в темнице Медея сначала содрогнулась, услышав возглас, но потом всё поняла, и по её щекам потекли радостные слёзы. Ведь Геката обещала ей четыре ночи с Язоном. А у неё их было только три...