Газета "Своими Именами" №21 от 24.05.2011
Шрифт:
Незначительная часть респондентов полагает, что, как истинный патриот, ты стремишься в ВТО и ради этой цели готово лизать зад кому угодно. Но и эта версия не согласуется с твоим шкурным интересом, а потому ее достоверность сомнительна. Наконец третья, наиболее значительная часть респондентов считает, что лизать иностранный зад – это твоя природа и патология. Обосновывают они свою позицию тем, что ты не только низко прогибаешься перед Америкой, что можно было бы связать с материальным интересом, но и любишь заглянуть в польский зад, что ни в какие ворота не лезет. Ведь у поляков
Да, я понимаю, что твое заболевание очень серьезно, но бороться за переход в мужское состояние необходимо. И пусть этот переход представляется тебе чем-то недостижимым, но наличие у существа сверхзадачи уже ставит его на более высокую ступень развития.
И ради бога, не водись с Сар-козой. Сар-коза существо истеричное, абсолютно беспринципное, но очень изворотливое. Может продать тебя, несмышлёное мое, в любой момент. Если не веришь, спроси ее саму, когда будете обмывать откат, возникший после операции с перепродажей ржавых баркасов. У них во Франции тоже воруют, но существенно скромнее, чем у нас. Вот ты и спроси, зачем они накинулись на бедного Ширака. Наверняка Сар-коза будет что-нибудь болтать о верховенстве закона и прочих предрассудках. На самом деле там все гораздо серьезнее, а эти нападки на Ширака всего лишь призваны отвлечь политических конкурентов Сар-козы от более серьёзного для них преступления, имевшего место во время избирательной кампании 2002 года.
В тот год после первого тура президентских выборов во Франции места распределились так: Ширак, Ле Пен и Лионель Жоспен. Причем между вторым и третьим «зазор» оказался равным всего 0,06%. Расчеты показывают, что Ширак сбросил Жоспену несколько процентов голосов, для того чтобы выбросить Ле Пена из второго тура, а судьбу президентского кресла решить в дружеской компании со своим премьер-министром. Однако то ли математика подвела, то ли Ширак пожадничал и испугался сам оказаться без второго тура, но Жоспен не добрал 0,06% необходимых голосов. Пришлось Шираку бороться с Ле Пеном.
С этой целью французам через зомбоящик внушили, что Ле Пен фашист и голосовать за него не следует. Наоборот, следует выйти на демонстрацию и орать «фашизм не пройдет». Ты спросишь, а причем здесь Сар-коза. Во-первых, она была одной из основных фигур в избирательном штабе Ширака. Во-вторых, в этой операции чувствуется ее беспринципный почерк и математическая малограмотность. Наконец в-третьих, нынешняя кампания «заметания следов» - безусловно, свойство Сар-козы.
Так что ты, мое дорогое Чмо, обязательно расспроси об этом Сар-козу. Начинай издалека, пообещай поделиться с ней избирательными технологиями как старыми, добытыми еще из общения с «сыном юриста», так и новейшими, опробованными в последние годы. Не жмись, плесни ей лишний стакан коньяку, но поцелуев не допускай. Мало ли каких болезней нахватала Сар-коза при её-то авантюризме и нечистоплотности.
И главное, помни, что народ любит тебя, потому что ты величайшее Чмо всех времен и народов. Береги себя. Ты нужно нам, как хороший нужник в жаркий день.
А.В. СВОБОДИН
РОЖДЕНИЕ
Популярный Зиновий Бедакин уехал с дачи шестичасовым поездом. После него остались семь окурков на резедовой клумбе, тревожное настроение и рукопись нового романа. Рукопись лежала на садовой скамейке, белая и вспухшая, как утопленник, выкинутый на берег в лунную ночь. Было в ней что-то интригующее и страшное.
Редактор Кудыковский осторожно вытащил окурки, еще осторожнее взял рукопись и понес ее читать в маленькую комнатку под крышей.
– Может, тебе туда чаю дать? – соболезнующе спросила жена.
– Не надо чаю, – безнадежно вздохнул Кудыковский. – Чай здесь ни при чем.
Таким тоном отказывается от дорожного бутерброда человек, идущий с перочинным ножом на старого тигра.
Через полчаса из-под крыши послышались мягкие стонущие звуки. Так стонут голуби на солнце и завхозы в бане, когда им растирают спину.
– Тяжело? – сочувственно спросила жена, заглядывая в комнату.
– Нет, – сердито ответил Кудыковский, – легко. Как ершу в мармеладе. Ты только послушай.
Он с ненавистью вытянул лист из рукописи и едко прошипел:
– На, любуйся. Посмотри, каким стилем пишет популярный Зиновий Бедакин. Вот его герой в третьей главе идет по полю. Слушай: «Игнатий задрюкал по меже. Кругом карагачило. Сунявые жаворонки пидрукали в зукаме. Хабындряли гуки. Лопыдряли суки. Вдали мельтепело». Понятно?
– Нет, – уклончиво ответила жена. – Я рязанская. Может, вологодские так говорят.
– Вологодские отпираются. Намекают, что это псковский диалект.
– А псковские что?
– Говорят, что это новочеркасский язык.
– А ты Бедакина что, пробовал убедить?
– Пробовал. Обижается. «Я, говорит, не для того популярным стал, чтобы мой стиль калечили». Жаловаться даже хочет. «Пушкина, говорит, до дуэли довели, Толстой из дома ушел, а теперь из меня стиль вынимают».
– Ну, верни роман, – необоснованно предложила жена.
– Куда там. Две части издали, а третью вернем? Роман же интересный, пойми ты это… О господи, хоть бы он четвертую часть русским языком написал! Вот послушай… Героиня у него есть. Зоя Проклятых. Ну черт с ней, пусть уж так называется, если нежнее фамилии не нашел. Вот как она страдает: «Зоя пурашилась. В голове у нее симарунило. В ушах пляпали будрыки. Еще минута, и она бы горько встрапнула». Это же не девушка, а каменоломня из сна пьяного дворника. Завтра поеду к Бедакину – может, сжалится…
Разговор с Бедакиным был короток и почти безнадежен.
– Не могу, дорогой, – категорически сказал он Кудыковскому, – язык мой, сам его создал и чужим ломать не позволю. Как думаю, так и пишу.
– Может быть, вы по-русски думать будете, – уныло предложил Кудыковский, – раз уж на русском языке роман пишете?
– Типичный великодержавный шовинизм, – сухо остановил его Бедакин. – Так нельзя. Меня по всему Союзу читают.
– У вас вот сказано, что ваш Игнатий задрюкал по меже. Почти непонятно неподготовленному читателю; может, это на четвереньках человек ползет, а может, на флейте играет. Нельзя ли другое слово?