Газета Завтра 15 (1064 2014)
Шрифт:
"Гвардейцы, что ж вы не идёте?
–
И в этот день, слегка бледна,
В последний раз - на эшафоте -
С виконтом встретилась она".
Николай Агнивцев
В Музее Изобразительных искусств имени А.С. Пушкина проходит увлекательная выставка - "Галантные игры". Устроители погружают нас в мир изысканного, роскошного, неспешно-расслабленного бытия, запечатлённого на гравюрах XVIII столетия. Мир-виньетка, жизнь-маскарад, смысл-игра. Галантный век. Что мы о нём знаем? Пышные парики, дворцовые залы, жеманные па менуэта, безделушки из Севрского фарфора и хрупкие маркизы, сами похожие на фарфоровых кукол. Ещё мы помним, чем всё это завершилось - гильотиной, гибелью очаровательного мирка, в котором всё было так мило, игрушечно, пикантно.
Как
Культ удивительного легкомыслия и нарочитой театральности. Верёвочные лестницы, потайные комнаты, переодевания прекрасных дам в мужское платье, каверзы первого министра против очередной фаворитки, перевороты и - война. Впрочем, война - тоже в кружевах и лентах, ибо офицерская форма не исключала париков, жабо и плюмажей. Вся история XVIII столетия - это затейливое, как виньетка рококо, сплетение любовных историй и маскарадной суеты - с высокой политикой. В России это время недвусмысленно зовётся "эпохой дворцовых переворотов". Любимые слова куртуазного столетия - каприз и случай. Если человек вдруг делал головокружительную карьеру, о нём шептались: "Попал в случай". Впрочем, чаще всего так говорили о фаворитах императриц или же о родственниках королевских любовниц.
Случай решает всё! Смелые красавицы переодевались в офицерские мундиры и под покровом ночи летели навстречу своей судьбе. История, похожая на причудливый роман экзальтированного писателя. Карнавальная страсть Галантного Века к переодеваниям дерзкой либертинки в мужской камзол нашла в России своё - весьма серьёзное, даже фатальное, выражение. Не просто игра смыслов, не одна только забавная интрига, но - поступок на грани смертельной опасности. Это игра с огнём и с огнём настоящим, а не с праздничным фейерверком.
Итак, мы отправляемся смотреть гравюры XVIII столетия! Вся экспозиция поделена на условные "зоны", как будто перед нами раскрываются главы из старинного романа. Начнём с раздела "Общество в парке". В эпоху рококо были популярны галантные сценки и пасторали, которые разыгрывались и профессиональными актёрами, и прекрасными принцессами в придворных театриках. Всё это находило отражение в творчестве художников. Эстетизированный мир на фоне такой же чарующей природы, где облака похожи на взбитые сливки, а персонажи - изнеженны и гладки, как фарфоровые статуэтки. Незамысловатый сюжет игры, флирта, общения - всё слишком красиво и чересчур изысканно. Герои застыли в театральных позах - мир рококо не выносил естественность и бежал от грубой реальности, даже, если изображалась деревенская жизнь. Напомню, что пастораль отличается от галантной сценки своими участниками - перед нами уже не придворные дамы и кавалеры, но пастухи и пастушки, обитающие в счастливой стране Аркадии. Впрочем, они такие же пухлые, нежные и лощёные, как фрейлины и пажи. На подлинных пейзан они вовсе не похожи!
Второй раздел выставки посвящен театру . Это было не просто любимейшее развлечение и "важнейшее из искусств", но и продолжение жизни - в ложах флиртовали и передавали друг другу любовные послания (впрочем, и шпионские донесения - тоже). Рукоплеща очередной оперной диве, в партере шептались, что всесильный вельможа NN уж пригласил
– капризно отказала. Пришлось прибегнуть к грубой тевтонской силе. Любительским театром увлекались при всех дворах Европы - общеизвестно, что Мария-Антуанетта и молодые люди из её ближнего круга играли в комедиях Бомарше. Впрочем, сама жизнь Галантного Века нам кажется столь же театральной и мишурной, как затейливая пьеса. Идём дальше!
Мода Галантного Века - это полная и безоговорочная победа изысканной красоты над "грубой и скучной" функциональностью. Костюм - лучшее эстетическое выражение эпохи, так сказать, манифест времени. Поэтому неслучайно один из разделов выставки назван "Модные прихоти" . Прихоть - любимый и единственный смысл галантного столетия. Не твёрдое желание, не простецкая потребность, но - изощрённая прихоть, манерный каприз. Никогда - ни до, ни тем более - после, мужской костюм не был столь рафинированно-женственным, как в середине XVIII столетия; никогда эти два антипода - женская и мужская мода не были так близки друг к другу. И мужчины, и женщины были одинаково напудрены, расфранчены, обшиты кружевами и усыпаны драгоценностями. Как не существовало мужских и женских ароматов духов, так не было и различий в манере наносить макияж и мушки. Эталон красоты - изнеженный сибарит, главная забота которого - развлекаться всеми доступными средствами, дабы спастись от главного врага всей своей жизни - от неизбывной скуки. А мода, переодевания, выбор ткани для бального наряда - это лучший способ забыться, заглушить тоску и - страх. Страх перед неминуемой гибелью века.
Впрочем, ничто - даже знание судьбы всех этих людей - не мешает нам любоваться воздушной прелестью портретов и образов. Женский силуэт Галантного Века строился на контрасте сложной причёски, стройной талии, сформированной корсетом и широкой юбки на фижмах. Наряд был роскошен и причудлив - волосы завивались, пудрились и украшались цветами, жемчугом, лентами; на шею повязывалась лента (или рюш) под названием "тур-де-горж", на корсаже закреплялся букетик из искусственных цветов. В руке - непременный веер. И это, не говоря уже о многочисленных драгоценностях. Кавалеры - не отставали. Пудра, ткани самых нежных расцветок, обтягивающие штаны-кюлоты, белоснежные чулки. И - табакерки, которыми мужчины XVIII столетия неизменно хвастались. Что ж, у каждого века - свой "модный гаджет". Особую роль в жизни тогдашнего общества играли портные, модистки, белошвейки и - торговцы галантерейными товарами. Это были не просто создатели и продавцы одежды - они знали все новейшие городские и дворцовые сплетни, первыми узнавали о политических перестановках, а иной раз - становились поверенными в делах высокопоставленных лиц. Недаром модистку Розу Бертен именовали "министром моды" - только она имела постоянный доступ к Марии-Антуанетте, а её неоспоримое влияние на королеву-модницу приводило в бешенство вельмож и фрейлин.
Следующий раздел выставки иллюстрирует общение людей в светских салонах , которые играли наиважнейшую роль в социальной жизни. Это были не просто клубы по интересам - там решались судьбы европейской политики, зрели заговоры, чествовались модные писатели, а виднейшие учёные, труды которых до сих пор изучают студенты, стремились попасть в салоны маркизы Дюдефан, графини де Буффлёр и госпожи д`Эпине. Недоброжелатели говорили о Вольтере, что, не будь салонов, он бы никогда не прославился, ибо "здесь смешался глас рассудка с блеском лёгкой болтовни", а Вольтер, как никто, умел поддержать болтовню салонных жеманниц. Парижские салоны традиционно противостояли салонам версальским - считалось, что в столице гораздо больше интересных лиц и неординарных мыслей, нежели при дворе...
"Дамский Будуар"– это ещё один раздел выставки. Перед нами утренний туалет очаровательной женщины. Позднее пробуждение, освежающая ванна (как на картине Ж.-Б. Патера "Le bain") и - долгое, нескончаемое утро, хотя о каком утре может идти речь? После бала-маскарада, в преддверии очередного ночного развлечения следует хорошенько выспаться! Дама в неглиже принимает посетителей - подобные вольности не считались предосудительными, а среди гостей будуара могли оказаться не только возлюбленные прекрасной маркизы, но и её приятели мужского пола. Во время "утреннего" визита обычно подавался кофе или же - чай, ставший популярным напитком на волне увлечения китайским фарфором и стилем "chinoiserie" (букв. "китайщина").