Газета Завтра 256 (95 1998)
Шрифт:
Падший, многомятежный мир с его бушующими страстями растворился, исчез в целительном благолепии первозданной природы. Влажную ароматную тишину изредка нарушает лишь плеск играющей рыбы. Ожившая память, одолевая пространство и время, воскрешает минувшее…
Крохотная церковь Преображения Господня. Одна из боковых стен вплотную примыкает к скалистому выступу. Почти плоская крыша как бы сливается с вершиной.
В глубокой древности, согласно преданию, на самом пике Афона горделиво возвышался золотой идол Аполлона. Когда Божия Матерь стала приближаться к вершине, языческий истукан застонал, с жутким грохотом низринулся в бездну и утонул в море.
Оживленный
Пронизывающий до костей ветер, огромные очи задумчивых звезд, дикие голые утесы напоминают далекие вечера на алмазных россыпях реки Эбелях в Северной Якутии и долгие прозрачные ночи на ледниках Западного Памира.
Сначала хотели собрать около Панагии сухие короткие сучья и взять с собой наверх для костра. Потом решили пойти налегке и положили в рюкзак только два одеяла и остатки черного хлеба.
Полное уединение. Пленительная красота преображенного времени, когда минуты и часы, теряя обычную протяженность, вмещают глубинные пласты какой-то новой, иной жизни. Трепетная радость и царственный покой.
Ярчайшие грани бытия на неуловимо тонокой, исчезающей границе между видимым и невидимым, чувственным и духовным, тварным и нетварным, временным и вечным. Живительная ясность умиротворенного сознания. Неизъяснимая мистика Запредельности.
Нечто подобное приходилось испытывать в сентябре 91-го, в альплагере, на поляне Москвина (4200 метров над уровнем моря). Именно с этого места начинались труднейшие восхождения на самый высокий в Союзе семитысячник (7495 м) …
Стою на дне гигантской каменной чаши, залитой лунным сиянием. Морозный воздух кристально чист. Видимость идеальная. По бокам и сзади неприступные громады. Впереди — ледник Валтерса. За ним, где-то далеко-далеко и вместе с тем как бы рядом, вздымается могучий темный кряж, переходящий наверху в серебристо-жемчужные, ослепительно сверкающие поля. Над ними — во всем своем непередаваемом величии — тихо уплывает в вечность грациозно таинственный пик Гармо. Захватывающая, незабываемая картина.
Но памирская тишина обманчива. Она лишь кажется ненарушимой. В необозримых высях — на коварных непредсказуемых скалистых стыках — колоссальные массы плотного снега в любой момент готовы ринуться вниз громоподобной всесокрушающей лавиной …
Здесь, на скальной короне Святой Горы, ощущается иная, особенная высота. Ибо восхождение наше было не столько внешним, сколько внутренним, метафизическим. Ведь мы поднимались в … глубины духа…
организация конференц-систем: видеосвязь
Владимир Бондаренко [ ХАОС ] ЗА КУЛИСАМИ ИСКУССТВА ( С кем вы, г-н Примаков? )
Премьер-министр Примаков неожиданно крупно подставился в глазах патриотической оппозиции. Причем ему это было абсолютно не нужно. Значит, кто-то подставил его сознательно? Советники по культуре? Может быть, пора менять советников, очень туго себе представляющих, что входит в понятие “национальная культура”?
Предположите, Евгений Максимович, что вы решили встретиться с главными лидерами, определяющими национальную политику России, и ваши советники предложили вам встретиться исключительно с Новодворской, Боровым и Гайдаром. Что вы сделаете с такими советниками? Скорее всего, уволите. Ибо — естественно, вы предпочтете встретиться с Геннадием Зюгановым и Григорием Явлинским, Юрием Лужковым и Геннадием Селезневым, Александром Лебедем
Почему же вы не знаете, что такое современная национальная культура России?
По всем телеканалам страны, по всем крупнейшим газетам прошла информация о важной встрече премьер-министра России с “лидерами современной национальной культуры”, где решались важнейшие вопросы сбережения и развития этой культуры, обсуждались конкретные меры по оказанию ей помощи. Евгений Примаков-де открыл свои объятия навстречу национальной культуре. Русской национальной культуре? На встречу были приглашены Марк Захаров, Галина Волчек и Олег Ефремов... Не напоминает ли это ту самую ситуацию, когда бы главными лидерами, определяющими национальную политику России, Евгений Максимович определил Валерию Новодворскую и Константина Борового? Никто не отрицает популярности деятелей культуры, с коими предпочел встретиться наш премьер-министр, и даже их определенной значимости, знаковости... Но какова эта знаковость? Марк Захаров, запомнившийся всем публичным сжиганием ставшего ненужным партбилета, — яростный сторонник коммерциализации искусства. Олег Ефремов — один из разрушителей МХАТа, задолго до Горбачева и Ельцина продемонстрировавший модель искусственного раскола живой действующей системы. Галина Волчек — одна из тех, кто требовал “раздавить гадину”, вдохновляя Ельцина на расстрелы 1993 года, а потом активнейшим образом участвовавшая во всех радикально-демократических акциях и запомнившаяся совместными предвыборными поездками с немощным президентом в рамках кампании “Голосуй или проиграешь”...
Эти люди лишь одна, крайне радикальная, часть нашей отечественной культуры! Почему именно они стали символом всей национальной культуры в глазах мудрого премьер-министра? Пользуясь своими давними придворными связями, они могли добиться приема у Примакова, лоббируя свои частные финансовые проекты: почему бы и не попросить о снятии именно с их структур большей части налогов? Но отчего миллионы налогоплательщиков должны покрывать лишь радикально-демократические проекты наиболее прозападнической части деятелей отечественной культуры? И почему не названа эта встреча частной встречей троих, достаточно крупных деятелей театра, успешно существующих и в бизнесе?
Понимаете ли вы, Евгений Максимович, что, широко подавая эту встречу троих крайних либералов с вами как встречу с лидерами национальной культуры, посвященную положению последней, вы и себя — вольно или невольно — тоже причисляете к крайним либеральным экстремистам? Будь это в самом деле встреча лидеров национальной культуры — то рядом с Олегом Ефремовым должна была находиться Татьяна Доронина, вместе с Марком Захаровым вы должны были принять и Николая Губенко. Интересы национальной русской культуры не менее достойно, чем Галина Волчек, представлял бы Николай Бурляев... Русская культура сейчас расколота не менее, а может быть, и более глубоко, чем наши политические силы. И доверять ее интересы Марку Захарову — все равно, что выразителем всех политических сил России считать Владимира Жириновского. Вы этой акцией еще более углубили раскол национальной культуры! Не обращайтесь так просто с этим понятием. Не представляйте встречу с этой весьма известной тройкой, олицетворяющей лишь малую часть, к тому же прозападнически настроенной интеллигенции, серьезным разговором о национальной культуре, брошенной сегодня на полную погибель горе-реформаторами. Не для того вам патриотические силы России оказали поддержку, чтобы именно интересы патриотической национальной русской культуры были вами столь зримо проигнорированы. Да и башкир Мустай Карим, дагестанец Расул Гамзатов, чечен Махмуд Эсамбаев, якут Андрей Борисов вряд ли делегируют интересы своих культур именно этой троице. Есть же в нашей культуре и Валентин Распутин, и Юрий Соломин, и Илья Глазунов, и Валерий Гаврилин... Если уж существует глубокий раскол в этой сфере, то именно вместе мы можем его преодолеть, вместе найти выход из кризиса культуры.