Газета Завтра 256 (95 1998)
Шрифт:
Что касается Антона Сурикова, то он, выполняя служебный долг, жестко пресек столь прибыльный бизнес в части, касающейся Маслюкова, чем навлек на себя гнев лишившихся кормушки “поборников свободы прессы”, подвергнувшись с их стороны травле. Чем в конечном итоге закончится этот конфликт — еще не ясно. Пока Суриков держится. Но слишком уж большие финансовые, политические и иностранные разведывательные интересы им затронуты.
В данных обстоятельствах, по-видимому, пришло время вмешаться депутатам Государственной думы и патриотической прессе. “Завтра”, со своей стороны, будет внимательно следить за развитием конфликта.
Николай АНИСИН
ПРАВДА
Это письмо нам принес оперативный работник Московского уголовного розыска, пожелавший остаться неизвестным. По его словам, именно муровцам была поручена грязная работа: “разрабатывать” начальника разведки ВДВ полковника Поповских, собирать на него компрометирующие материалы. Муровцы устанавливали в квартире Поповских записывающие устройства, проводили его арест, опера МУРа “крутят” Поповских и его товарищей в “Матросской тишине”. Пришедший в редакцию офицер сказал, что многие его коллеги возмущены тем, что руками муровцев делается столь грязная работа. Большинство сотрудников не верят в виновность Поповских и его товарищей, но служебная дисциплина заставляет их исполнять приказы... Посетитель оставил нам письмо. Письмо нашего друга, полковника Павла Поповских, адресованное Александру Проханову и газете “Завтра”.
“Дорогой Александр Андреевич, дорогие мои верные друзья!
Вот уже восемь месяцев я в застенках “Матросской тишины” сижу по абсурдному обвинению в убийстве журналиста Холодова. Где-то рядом томятся мои товарищи-сослуживцы. С ними мы прошли фронтовыми дорогами, лежали под огнем, делились хлебом. Вместе переживали радость побед и жгучую горечь потерь. Мы служили Родине и не видели для себя выше цели, чем мир и спокойствие на нашей земле. За это мы шли в огонь, за это рисковали жизнями, за это погибли наши друзья. И вот теперь судьба послала нам новое испытание. Нас, русских офицеров-десантников, профессионалов, разведчиков, обвиняют в убогой уголовщине. В том, что мы, презрев свои убеждения, свой профессионализм, глупо и страшно убили мальчишку-журналиста, исполняя волю высокозвездных начальников.
Я не хочу в этом письме тратить драгоценные строки на обсуждение этой коноваловской глупости. У каждого свои способы “выслуживать” себе квартиры и звания. У десантников — боевой службой, подвигами, победами над врагом. У нынешних следователей — сфабрикованными “признаниями”. Я хочу сказать о другом. О главном.
Хочу, чтобы вы знали — мы не сломлены. Мы стойко и мужественно переносим это испытание. Мы ни в чем не виноваты.
В профессии разведчика всегда есть риск попасть в руки противника. И каждый из нас всегда в глубине души готовится к этому испытанию. Плен, застенки, следователи, допросы — для разведчика — это не пустые слова, а то, что и называется профессиональным риском. Правда, и в страшном сне нам не могло привидиться, что именно Родина, Россия станет местом наших тюремных мук. Но таков, наверное, сегодня жребий каждого настоящего патриота в оккупированной врагами стране.
Сегодня я и мои товарищи брошены в застенки. И мы рассматриваем это свое заточение как вражеский плен. Хочу верить, что мы все достойно его перенесем.
Когда-то распахнутся ворота нашей темницы и мы выйдем на свободу. Обнимем наших близких и любимых, наших друзей. Мы живем верой в этот день. И дух наш не сломлен, чего, к сожалению, не скажешь о здоровье. Но Бог даст — выдюжим.
Спасибо вам и всем читателям за поддержку. Именно она придает нам силы в эти страшные месяцы. Всех вас по-братски обнимаю!
Ваш Павел ПОПОВСКИХ ”
Проводим проектирование систем автоматизации производства, вентиляции.
Николай Коньков ОСЬ: “ЛУЖКОВ - ЗЮГАНОВ”
РЕЧЬ И ДАЖЕ МЫСЛЬ о возможном политическом союзе Юрия Лужкова и Геннадия Зюганова совсем недавно могла показаться бредовой. Как, ельцинский “лучший мэр”, проводник московских рыночных реформ — в едином
По крайней мере со стороны все выглядит именно так. И все же этот союз, пусть не заявленный открыто и никак не оформленный, становится не только настоятельной политической потребностью, но и реальностью общественной жизни России после кризиса 17 августа. Не слишком вдаваясь в конспирологические аспекты проблемы, отметим все же, что в ней присутствует “подводная часть айсберга”, разглядев которую, мы, возможно, получим “ключ” ко многим другим секретам последнего десятилетия. Поэтому обратимся прежде всего к обстоятельствам места, времени и действия.
Июль. Похороны генерала Льва Рохлина. Первая встреча Зюганова и Лужкова не в качестве политических антагонистов (никто больше из “партии власти” тогда на кладбище не пришел). Первое интервью Лужкова газете “Завтра”. Чей-то призыв к Лужкову и Зюганову “взяться за руки, чтобы спасти Россию”. Резкая, но сдержанная по отношению к столичному мэру реакция на событие “демократической” прессы (телевидение практически отмолчалось).
Август-сентябрь. Лужков играет роль не самой заметной, но ключевой фигуры в правительственном кризисе. Именно его неприятие и.о.премьера (встреча с Черномырдиным 3 сентября, красноречивое молчание после того на Совете Федерации) “прикрыла тылы” фракции КПРФ и Госдумы в целом, исключив варианты силового роспуска парламента и заставив Ельцина пойти на уступки. 28 сентября в Лондоне Лужков заявляет о своей готовности при некоторых условиях идти на президентские выборы в качестве кандидата. Тем самым он фактически завершил свою антиельцинскую эволюцию, которая была заявлена еще в конце прошлого года (выступление Лужкова на съезде “Движения за новый социализм”).
Октябрь. Лужков обеспечивает проведение массовой акции протеста в Москве и ее доброжелательное освещение московскими газетами и ТВ, окончательно оформляется политическое движение "Левого центра", куда входит политическое крыло ФНПР "Союз труда" во главе с А.Исаевым, "Союз народовластия и труда" А.Николаева, а также все подписанты "Движения за новый социализм" с координатором в лице Ю.Петрова.
Функции Зюганова — и это надо отметить особо — свелись к классическому понятию о демиурге-перводвигателе: "движет, оставаясь неподвижным", не прилагая к тому видимых усилий, никак не изменяя своей позиции, он оказался в центре всех политических комбинаций. Самые спорные положения, озвученные за последние годы Зюгановым: о “выдавливании” ельцинизма через регионы, о “системной оппозиции”, о думском импичменте президента — неотвратимо становятся реальностью. И на этом фоне слова лидера КПРФ о том, что в России лишь 15 человек до конца понимают происходящее, уже не выглядят косвенной саморекламой, что с некоторым (и обидным для себя) запозданием понял даже такой квалифицированный системный оператор, как Борис Березовский.
Нынешнее движение Лужкова и Зюганова параллельным политическим курсом вызвано целым комплексом внешних и внутренних причин, без понимания которых говорить о формах и перспективах их, если не союза, то взаимодействия, будет, по меньшей мере, некорректно. Поэтому продолжим анализ проблемы через исследование данного комплекса причин.
Важнейшими составляющими в нем, по нашему мнению, являются причины внешнеполитического характера. Точно так же, как “поседание” Зюганова в Давосе (февраль 1996 года) предопределил его дальнейшее поведение в предвыборной кампании и после нее, сегодня глобальный финансово-экономический кризис добивает остатки послевоенной системы, где США являются “полюсом силы” и доллар — “мировой валютой”. Если два года назад деловая и политическая элита Запада в Давосе не выразила согласия сотрудничать с “левым” Зюгановым как лидером новой России, то сегодня она очевидно расколота и в отношении к РФ, и в отношении к “левым” идеологиям как таковым. Во всяком случае, последние выборы в Великобритании и совсем недавно — в ФРГ обозначили явный крен общеевропейской политики в сторону государственного регулирования и стимулирования внутреннего спроса через систему социальных выплат.