Газета Завтра 271 (6 1999)

Газета

ОТ РЕДАКЦИИ

Аналитики отмечают, что активно стартовавшее политическое движение “Отечество” сейчас резко потеряло в общественной поддержке, и его рейтинги стремительно поползли вниз. Это прежде всего связано с позицией его лидера, московского мэра Ю. Лужкова, занятой им по отношению к русскому национально-патриотическому движению, на чьи голоса он пытается рассчитывать.

Его выпады и угрозы в адрес РНЕ и НБП были оценены патриотическим электоратом как откровенный переход на позиции российских сионистских кругов и Российского еврейского конгресса, чей лидер миллиардер Гусинский является одним

из инициаторов кампании по дискредитации и уничтожению русских национально-патриотических движений.

Подтверждением этого являются свидетельства очевидцев последних событий вокруг РНЕ и НБП и письма читателей, подтверждающие выводы независимых аналитиков.

Может ли называться русским “патриотическим” движение, в котором состоят Ястржембский и Кобзон, Кокошин и Хазанов? Интересы какого отечества отстаивает “Отечество”, раскручиваемое Гусинским и НТВ?

Артем Таврический “Сталин, Берия, ГУЛАГ!” ( рассказ участника события )

Решение идти на это сборище гайдаровской демшизы возникло экспромтом. Услышали по радио, что в этот день будет их съезд. Мы были уверены, что там будет мощная охрана, которая вряд ли нас пропустит, тем более что мы были одеты в нашем радикальном молодежном стиле. Поэтому ничего конкретно не планировали. Так, погулять вышли.

Зашли во дворец "Измайлово", встали у дверей в зал, но скоро поняли, что в фойе делать особо нечего: все самое интересное ждало впереди. Решили просочиться в зал по одному. Из двенадцати человек трое, в том числе и я, аккредитовались от газеты "Лимонка" — это сняло их подозрения относительно нашего внешнего вида. Другие наши проходили под самыми разными предлогами: например, двое ребят внушительного телосложения робко так сказали, что они фермеры и, опасаясь коммунистического реванша, пришли сюда, чтобы поддержать своих защитников из ДВР — это сработало безошибочно. Другие назвались представителями из "демократических Луховиц", третьи проникли в зал как "дети советских политзаключенных". Действуя так, просочились все.

ДВР — это наши последовательные идеологические враги, которые принесли нашей стране огромный вред, с ними мы боремся и будем бороться. И когда начал выступать Гайдар, мы уже были готовы к тому, что нужно это дело сорвать, проскандировать лозунг — причинить как можно больше беспокойства. Все мы сели в один ряд, заранее был подготовлен отход. В зале засела кухонная интеллигенция, все эти старые пердуны, прогорланившие жизнь песнями окуджав-галичей, и педерастического вида невнятные юноши. Вели они себя по-идиотски, устраивая овации по случаю избрания счетной комиссии, например. Натуральная демшиза, всегда единственно правая, ненавидящая всех, готовая задавить любого несогласного, записавшая по ходу съезда в фашисты даже… Гришу Явлинского.

Гайдар как всегда нес околесицу про либеральные реформы и рыночную экономику. Очень неприятно смотрелся этот брызжащий слюной человек, угробивший пол-России. И когда он произнес свою гнусную фразу "Из-под красного знамени вылезает коричневая харя", мы не выдержали, встали, вскинули руки в ротфронтовском приветствии — кулак сжат — и начали скандировать: "Сталин, Берия, ГУЛАГ!"

Кричали мы очень громко, очень организованно. Мы умеем скандировать, на пикетах научились. У Гайдара аж лицо сплыло вниз, он осекся на полуслове и даже с перепугу чуть не влез под трибуну. Камеры — их там было около восьми — тут же все на нас. Но самым интересным было наблюдать, как заводится толпа — я в первый раз такое видел. Поначалу — всеобщее онемение, тишина. Потом вскочили единицы: они были в недоумении, пожимали плечами, стыдливо похихикивали: что это, дескать, за отщепенцы среди нас, интеллигентных демократов? Мол, посмеемся и забудем. Затем "интеллигенты" завелись: начали потихоньку скандировать "позор, позор",

заводя друг дружку. Дальше больше, вся интеллигентность с них быстро обшелушилась, и из-под нее полезли ржавые рожи раскулаченных мещанок и местечковых мясников. Зал наполнился ревом: "Бей их!" Первой на нас бросилась какая-то тетка и начала хлестать нас газетой. Тут же, словно с цепи сорвавшись, на нас бросилась вся "демтусовка". Нам оставалось только пробиваться к выходу.

Со стороны, наверное, было странно видеть, как куча делегатов "самой интеллигентной партии России" набросилась на нас с кулаками. В зале было около тысячи человек, и все рвались набить нам морду. Конечно, у них это не получилось: тычки дистрофичных старикашек и обожравшихся гамбургерами теток не могли причинить нам вреда, и потому уходили мы с достоинством. Сложно было лишь в раздевалке: мы хотели взять свою одежду, а заведенная толпа ревела вокруг: "Окружайте их! Бейте их! Это фашисты, они понимают только силу!" Причем действовали они очень подло, скопом налетали. Единственное, что могло посмаковать телевидение, как одного парня удалось подножкой завалить в снег.

Почему мы не надавали им по физиономиям? Потому что мы — не погромщики, а члены Национал-большевистской партии, подчиняющиеся партийной дисциплине. Погромщики прятались за спинами охранников дворца, которые напирали на нас и отталкивали к выходу. А бить нанятых, но своих — это не круто.

Потом появилась милиция, и нас задержали, но через пятнадцать минут отпустили. Там ведь с нашей стороны не было никакого состава преступления: мы пришли осуществить наши гражданские права, мы выразили отношение к оскорбляющей нас провокации Гайдара, в ответ на что на нас набросилась озверевшая толпа демократов.

Только позже мы узнали, что Лужков, который в этот момент клал где-то не то бетон, не то на бетон, на визжание энтэвэшников "страшные фашисты избили бедных демократов! Что будете делать?!" пробасил: "Конечно, будем наказывать…" Все это ерунда, ничего у них не получится.

Лимонов, узнав о происшедшем, мудро объявил нам благодарность, но по партийной линии все получили выговоры: мол, от лица партии такие вещи делать нельзя.

Это выступление стало не первым и, надеемся, не последним. Были и акция против мировой обжираловки "Макдональдс", и мощное граффитти на американском доме во Владимире, когда нами почему-то заинтересовалась ФСБ, и водружение знамени НБП на крейсере "Аврора", и рок-концерты, и закидывание яйцами какого-то урода в трусах и буденовке, изображавшего Ленина на спектакле в демтеатре.

В эти же дни начались гонения на РНЕ. Вообще, к баркашовцам мы относимся дружелюбно, жаль лишь, что не видим того же от них. Я считаю, что организации НБП и РНЕ, которые сегодня ущемляются и давятся, должны сотрудничать.

Сегодня набирает ход "борьба с экстремизмом". В конце прошлого года нам уже отказали в общероссийской регистрации, хотя пять тысяч человек и все положенные документы были готовы. Они почему-то наивно думают, что если партию не признавать, то ее и не существует. Зарегистрировать нас Крашенинников был обязан, а экстремистская наша партия или нет — это дело не Минюста, а прокуратуры. И вообще, мы всегда говорили, что одно московское СИЗО в сутки совершает экстремистских действий больше, чем целая партия за год, и бороться нужно с бандитским и правовым беспределом.

Но теперь опять пошли наезды на нас. Мы пока не совершили ничего противозаконного, но должен сказать: если партию лишают легального существования, у нее всегда остаются подпольные методы борьбы. В любой партии всегда найдутся и химики, и физики, и бывшие спецназовцы. Просто режим боится нашего прихода в большую политику, поэтому его шавки и цепляются к нашей форме, приветствиям, стилю. Лимонова даже какой-то эфэсбэшник вызывал и на полном серьезе спрашивал, почему мы такие куртки носим. В КПРФ не носят таких курток, у них никого из молодежи и нет.