Газета Завтра 302 (37 1999)

Завтра Газета

Поведение губернатора Курской области и его окружения, безнаказанно попирающих законы, порождает недоумение и тревогу за будущее края и судьбу России. Обращаясь к вам, просим отстранить губернатора Курской области Руцкого А.В. от занимаемой должности на период расследования уголовных дел в отношении должностных лиц администрации области и направить комиссию для проверки его деятельности на посту губернатора.

В.КЛЫКОВ, президент Международного фонда славянской письменности и культуры, скульптор, лауреат Государственных

премий, заслуженный деятель искусств РФ;

А.ОСИПЕНКО, генерал-лейтенант ВВС;

В.МЯСНИКОВ, президент Центра сотрудничества и развития “Отчизна”;

Н.СЕРГЕЕВ, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер боевых орденов, профессор, член Совета казачьих старейшин

Владислав Шурыгин ДОСТОЯНИЕ РЕСПУБЛИКИ (С Днем рождения, Приднестровье!)

ЧАСТО Я ВСПОМИНАЮ тот апрельский вечер. К закату утихла перестрелка на кошницком плацдарме, угомонился настырный румынский миномет, обсыпавший казачьи окопы у "пионера" визгливыми минами, уползла в свою нору на ночевку снайперша, не дававшая поднять голову разъезду у перекрестка. Стали разбираться на ночь и сами казаки. Кто на лежалом сене на дне окопов, кто на деревянных полатях в блиндажах. И только дежурные расчеты осторожно разглядывали из амбразур румынские "передки" — не накапливаются ли там для ночной вылазки опоновцы?

Мы же с Сережей Кириченко добрались на ночевку до григориопольского исполкома, где у Сережи была своя небольшая комнатка, которую он — "начальник службы безопасности" — делил с бойцами спецназа "Днестр". "Дельфины" — так называли бойцов "Днестра" не то за радиопозывной, не то за черные кожаные куртки, выданные его бойцам в знак отличия, ушли на разведку в тыл румынам, и комната осталась нам двоим. Точнее — троим. По дороге к нам присоединился начальник местного уголовного розыска Виктор со странной, редкой фамилией — Старчеус. Виктор был весел и оживлен. Днем он наконец задержал последнего члена террористической группы, засланной сюда из Молдовы. По этому поводу им был прихвачен "бутылек" (как здесь называли трехлитровые банки) доброго местного вина. Мы пили его и мечтали о том, как когда-то, когда закончится война, мы соберемся за настоящим столом и выпьем за победу.

— Представляешь, когда-нибудь мы устроим настоящий парад. Наши отряды станут батальонами и бригадами, будет своя форма, свои награды, свои знамена! — горячо говорил Сережа. — И мы будем стоять и смотреть, как идут ребята.

До парада в том далеком апреле1992 года было еще очень далеко. Надо было просто выстоять. Не дать румынам рассечь республику пополам, прорваться к Григориополю…

Утром пришла горькая весть. Один из "дельфинов" погиб в ночном бою с румынами.

Сережа Кириченко, бывший сотрудник уголовного розыска Риги, майор министерства государственной безопасности Приднестровья, погиб в октябре 1994 года…

— К торжественному маршу!

И

в гулкой тишине над площадью слаженно прогрохотала поступь выходящих из строя командиров парадных "коробок".

— Поротно!

И причудливый военный узор военного строя замер в ожидании главной команды.

— На одного линейного дистанция! Шагом МАРШ!

И над площадью, вызвенев медью труб и грохотом барабанов, высоко в голубое небо взметнулся военный марш.

Приднестровье… Символ русского сопротивления. Русская легенда, русская слава, русская надежда. Приднестровье — гордая полоска свободной земли вдоль древнего Днестра. Какой хрупкой ты кажешься после бесконечных российских просторов — в самом широком месте всего чуть больше пятидесяти километров. Но какой прочностью булатного клинка ты обладаешь, если вот уже девять лет, несмотря на войну, блокаду, разрыв десятилетних экономических связей, непризнанность, ты держишься, живешь и крепнешь.

Идут парадные "коробки" прославленных батальонов. В Григориополе и Дубоссарах, на Кошнице и под Кочиерами, в охваченных огнем Бендерах рождалась их слава. Первые автоматы, первые самодельные броневики "Аврора" и "Варяг", первые трофеи, первые победы и первые павшие. Они здесь рядом, среди гранитных и мраморных плит на могилах освободителей города от немецко-фашистских захватчиков, обелиски павшим в войне за независимость Приднестровья. На них всегда свежие цветы памяти, боли, скорби.

На груди многих солдат и офицеров ордена и медали. Много советских, ведь на защиту республики встало очень много ветеранов и уже отслуживших свой срок воинов запаса. Многие из них получили свои награды за Афганистан и Карабах, но есть и те, кто еще воевал в Анголе, Мозамбике, Никарагуа. Но среди орденов Красной Звезды, Красного Знамени, медалей "За отвагу" и других советских наград как равные сверкают золотом республиканские медали и ордена "Защитнику Приднестровья", Орден Мужества и высший орден республики Орден Суворова. И главный символ признания этих наград то, что их с гордостью принимают и носят на груди россияне, те, кто добровольцами воевали здесь, те, кто экономически и политически помогали республике. И это далеко не последние люди России. Депутаты, генералы, министры и, конечно, простые солдаты. За месяцы войны через различные республиканские вооруженные формирования прошло более двух тысяч добровольцев.

На трибуне принимают парад руководители Приднестровья. И среди них, конечно, президент. Игорь Смирнов.

Он стоял у истоков ПМР. Именно Смирнов был организатором и символом приднестровского сопротивления. Он прошел через травлю, аресты, тюремные молдавские застенки. Именно на него охотились террористические группы из Молдовы, за его голову назначали сотни тысяч, а потом и миллионы долларов. Он все эти годы нес на плечах груз небывалой ответственности за судьбы сотен тысяч людей, связавших свои жизни с Приднестровьем.