Газета Завтра 432 (9 2002)
Шрифт:
А Маяковский мог. Будучи левым, коммунистом, не понимаемый Лениным, не понимаемый Луначарским, которые были воспитаны на классике XIX века, на серебряном веке, он мог идти в любую молодежную аудиторию и находить с ней общий язык. Маяковского среди нас нет. Но даже Егор Летов так и не стал принадлежностью нашей оппозиции. "Агата Кристи", которая поет новые антибуржуазные песни, тоже не с нами.
В.Ч. Все упирается в главный вопрос: чем себя осознает оппозиция? Если она несет в себе, так сказать, сверхзадачу стать предводителем трудового народа, то тогда она не должна развиваться только внутри своей скорлупы. Она должна осмыслить все нынешнее состояние общества, выявить и породниться с теми, кто оказался в среде обездоленных. Она должна овладеть всеми формами, в которые выливается протест.
А.П. А помнишь, после 1991 года мы говорили о союзе красных и белых, это была очень актуальная задача, потому что к власти пришли либералы, космополиты, западники тотальные, и эти 10 лет мы удерживали в своем политическом поле две, казалось бы, разнородные силы.
В.Ч. Тогда оппозиция почувствов
ала необходимость преодолеть догматический подход, который кособочил всю дореволюционную историю. Надо было как бы объединить народ, и, мне кажется, задача была прекрасно выполнена.
А.П. Этот факт зафиксирован даже в ЦРУ. В одном из докладов говорится, что зюгановцы сумели в это десятилетие аккумулировать национальную энергию и выдавить либералов из политической жизни. Действительно, либералов фактически не осталось, а пришли какие-то другие новые люди. Путина не назовешь либералом. Эти люди начали формулировать различные доктрины. Но теперь, повторяю, когда власть стала не очевидно космополитической и не явно либеральной, этот альянс красных и белых, или альянс националистов и коммунистов, пошатнулся. Более того, власть сама раскалывает красных и белых, вербуя на свою сторону националистов. Она сама в себе выделила какой-то фрагмент, некий аппарат, который этих националистов постоянно рекрутирует. Впервые блестяще с этим справился Ельцин, завербовав Лебедя.
Сегодня проблема русского, национального фактора для оппозиции очень важна. КПРФ по своей интернациональной природе не может педалировать русский фактор. Мгновенно получает справедливые упреки от представителей других народов, которые чувствуют себя ущемленными.
Русских большинство, русские — самый истребляемый народ в сегодняшней России. В русском народе зреет третья или четвертая революция, и коммунистическая оппозиция не в состоянии задействовать этот фактор во всей своей силе. А власть это может делать. Она умудряется быть с одной стороны сионистской, а с другой стороны патриотической, уже баркашовцев берет к себе на службу. Они мобильные, они циничные, а мы скованные.
Надо выстраивать патриотическую колонну, которая аккумулировала бы идею русского возрождения не вопреки советскому периоду, а осмысливала бы советский период как часть русского авангарда. Но это почему-то не получается. Внутри нашего движения огромные тормоза. Повторяю, русский фактор, который является доминирующим, органичным фактором нашего национального сопротивления, не освоен нами.
Я понимаю Зюганова, который должен посещать "Аврору", ходить в мавзолей как левый человек, а с другой стороны, ходить в церковь, посещать русские святыни, быть на Куликовом поле, общаться с иерархами, демонстрировать державность, национальность свою. Но им не освоено современное протестное мировое движение левых, антиглобалистов, которые бьют витрины в Генуе, в Сиэтле, которые наполнены такой энергией антибуржуазности, антиамериканизма, что жертвуют своей жизнью. Там много троцкистов, анархистов, исламских радикалов, и если в эту среду придет русский националист, державник, то его сразу назовут фашистом, изгонят из своей среды.
Политическая плазма окружает нашу оппозицию. Мы не сумели вжиться в нее. Ввергли себя в идеологический и политический тупик, из которого нужно немедленно выходить.
Необходимо
Мы говорили: как хорошо, что рядом с коммунистическим Зюгановым возник экономист Глазьев, который оперирует категорией национальных интересов, но вовсе не требует тотальной национализации и не является марксистом в экономике, готов находить общий язык с крупным капиталом, средним бизнесом, с монополиями и с мелкими челноками. Как важно, чтобы к нам пришел Кондратенко, русский националист, который поднял на дыбы Кубань, весь этот мощный, сочный земледельческий слой. Как важно, чтобы к нам пришел Гейдар Джемаль со своей бунтующей исламской компонентой в России, который умеет находить общий язык с новыми молодежными движениями. Где антиамериканист генерал Ивашов, который аккумулирует в себе все протестные энергии, связанные с обороной?
В.Ч. Вот сейчас ты говорил: хочу, чтобы к нам пришел тот, этот... Ты наступаешь на нашу больную мозоль. Действительно, иногда мы похожи на Будду в храме — ждем, кто к нам придет. Мне кажется, это нам самим надо идти в народ — к этим лидерам, заключать с ними союз, вырабатывать братскую программу действий. Надо идти к учителям — там много пассионарных, вдохновенных людей. Они в ответе за культуру, в ответе за молодое поколение. В свое время, после революции, к Ленину шли люди без всякой коммунистической ориентации, и он находил общий язык с крестьянином, мусульманином, казаком. Выявлял вожаков, рекомендовал властям попристальнее присмотреться к ним.
Если бы КПРФ была сейчас у власти, то так бы и происходило, как в храме Будды — в очередях бы стояли на прием. Но мы в иной ситуации. Все силы должны быть теперь направлены на поиск вожаков, авторитетов и привлечение их на свою сторону с одним лишь условием: преданность Родине и готовность положить живот свой за страну.
А.П. Аспект культуры также абсолютно отсутствует в оппозиционой политике. Но ведь именно в культурной сфере сталкиваются интересы, идеалы, доктрины. Десять лет в культуре сражались западники советского периода — Бакланов, Гранин и так далее, а с другой стороны — Бондарев, Алексеев, Распутин. Слава русским художникам, которые группировались вокруг "Нашего современника" и выстояли. Но многие из них постарели, другие перестали писать. А в культуру по-прежнему вбрасываются новые ферменты. Там происходит схватка. А мы не знаем об этом. Живем представлениями десятилетней давности. Но если заглянуть в сегодняшнюю живую культуру, то мы увидим, что она антибуржуазна, вся наполнена ненавистью к хазановым и жванецким, конформистам-битовцам, ко всей челяди, которая окружила трон. А настоящая культура вся кипит, она во многом несъедобна для нашего советского сознания, но она вся революционна и антибуржуазна. И в ней рождаются современные Маяковские. Культура не освоена оппозицией. Мы рискуем остаться старомодными и смешными.
В.Ч. Необходимо осовременивание нашего мышления, политического языка. В нынешней обстановке отряды работников культуры — это части особого назначения — ЧОН. Либеральные писатели, поэты, художники стали опричниками при кремлевском дворе. Они овладели всеми каналами телевидения. Те, кто облучен сопротивленческим солнцем, смеются над ними, но в массах народа их воспринимают всерьез.
В сфере культуры должно быть развернуто мощное движение сопротивления. Такие отряды творческой оппозиции вполне могут быть сформированы и объединены общими целями. Деятелей культуры, которые не приемлют нынешней духовной катастрофы, нового политического режима, тьма. Надо только организоваться. Рядом с лидером оппозиции хотелось бы видеть масштабную фигуру художника-организатора.