Газета Завтра 483 (8 2003)
Шрифт:
НАРКООХРАНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ
Говорит зам. председателя Комитета Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи Нина ОСТАНИНА (фракция КПРФ):
— В Думе прошел "Правительственный час", посвященный борьбе с наркоманией, и он лишний раз убедил меня в том, что президент и правительство не собираются всерьез бороться с насаждением смертельной отравы. Это неудивительно, если принять во внимание, что все последние годы "демократическая" государственная машина занималась либерализацией наказаний за наркопреступления. Под демагогическими лозунгами о "правах человека" президент Ельцин и его министры, начиная с 1991 года, искореняли ответственность за прием наркотических веществ. Исчезла она и в новом УК РФ, принятом депутатами прошлой Думы. Так был дан старт безбоязненному приобщению молодежи к зелью. По официальным данным, в стране около 3
В моей родной Кемеровской области в самом отдаленном городке наркомания стала главной бедой школы. Самое ужасное, что к зелью приучают уже 10-11-летних мальчишек и девчонок. Сколько я насмотрелась людского горя! Сколько плачущих матерей просили меня помочь их сыновьям, обреченным на смерть?! Ведь как признался перед нами министр здравоохранения Ю.Шевченко, эффективных методов лечения наркомании не существует. Так что продажу наркотиков я рассматриваю как растянутое во времени умышленное убийство, причем направленное на детей. В том же Иране с пойманными сбытчиками дурмана не церемонятся: их казнят, причем публично. А у нас сплошное потворство.
Вот почему по многочисленным требованиям своих избирателей, а также опираясь на опыт зарубежных стран, я с группой депутатов еще в прошлой Думе внесла поправку в Уголовный кодекс, предусматривающую введение высшей меры наказания за распространение наркотиков. Но ее благополучно похоронили в комитетах и комиссиях. И после этого кто-то будет утверждать, что у наркобаронов нет в Думе своих лоббистов? А позицию нашего президента вы знаете: миловать самих жестоких насильников и убийц.
Слишком много примеров, когда силовые структуры берут под охрану доставку наркотического яда с южных границ России в среднюю полосу, в Москву и Подмосковье. Суды проявляют невиданное снисхождение, приговаривая наркодельцов в основном к условным мерам наказания. Поэтому иногда я называю правоохранительные органы наркоохранительными. И уже не раз с высоких трибун заявляла: хотите избавить российских детей от повального приобщения к наркотикам — начните "зачистку" МВД, прокуратуры, ФСБ... Но бездействие властей наталкивает на мысль, что они выступают в роли соучастников чудовищного плана по всеобщей и полной наркотизации нашего населения.
Душанбе—Москва
“МЫ САМИ СЕБЯ ХОРОНИМ...”
Олег Арин
25 февраля 2003 0
9(484)
Date: 25-02-2003
Author: Олег Арин:
“МЫ САМИ СЕБЯ ХОРОНИМ...” (Постсоветская Россия глазами Запада)
"ЗАВТРА". Олег Алексеевич, вы — известный историк и политолог, автор более двадцати книг, постоянно работающий, что называется, на стыке культур, изнутри знающий и российскую "картину мира", и картину мира, присущую Западу, и картину мира, господствующую на Дальнем Востоке, в КНР и Японии. Мы рады приветствовать ваш приезд на Родину после растянувшейся на добрых или, вернее, недобрых для нашей страны полтора десятка лет "кругосветки" по маршруту: Москва—Владивосток—Япония—Канада—США—Великобритания—Москва. Основным объектом ваших исследований является такой неожиданный и по-своему даже метафизический феномен, как "сила государства", прежде всего в международных отношениях, тесно связанный с понятием силы вообще. Какова, по-вашему, силовая структура современного мира, и какое место занимает в нем Российская Федерация?
Олег АРИН. По моему глубочайшему убеждению: и человека, и исследователя,— мир представляет собой сложнейшую систему силовых взаимодействий самого разного уровня. Не все из этих уровней доступны нашему восприятию, и далеко не все из них доступны даже нашему представлению. Однако, поскольку мы сами существуем, то уже по этому факту находимся в определенной системе взаимодействий, которая непрерывно изменяется у каждого человека, у каждого общества, у каждого государства. Эти доступные нам уровни проявления силы можно не только воспринимать с той или иной степенью достоверности, их можно изучать и использовать, чем собственно, человечество и занимается всю известную нам историю.
Я обратил внимание на то, что понятие силы применительно к политической практике до сих пор не конкретизировано и не определено. Большинство авторов пользуется простейшими аналогиями с физическими силами —
Но, прежде чем строить гипотезы и теории по данному поводу, необходимо определить, в чем конкретно выражается политическая сила государства. Согласитесь, любая объективно существующая и действующая сила может и должна иметь не только качественное, но и количественное измерение. В противном случае, не имея никаких количественных характеристик силы, мы не сможем выяснить, как она проявляет себя в различных условиях. Если обратиться к определению английского философа XVIII века Д.Гоббса: "Люди вспоминают о силе только тогда, когда они ее почувствуют", то подобный сенсуализм будет справедлив и в отношении политической силы.
В качестве первого приближения к такой единице измерения я предложил "развести" понятие мощи или "полюса" государства с понятием "центра силы". Первое понятие определяется через экономический потенциал (в агрегативной форме ВВП) и формулируется в виде "закона полюса": в геоэкономическом пространстве глобальный или региональный полюс означает определение субъекта, отличающегося от других субъектов как минимум двухкратным превосходством. Певращение такого субъекта-"полюса" в "центр силы" предполагает наличие внешнеполитического потенциала (ВПП), уже в четыре раза превосходящего аналогичные показатели других государств на глобальном и в два раза — на региональном уровне. Это соотношение и определяет закон "центров силы".
"ЗАВТРА". То есть "экономическая мощь" — это как бы потенциальная энергетика государства, а "политическая сила" — динамическая энергетика?
О.А. Можно сказать и так.
"ЗАВТРА". И каков, по-вашему, порог реальной политической мощи любого государства?
О.А. Ясно, что ВПП зависит от экономической мощи. Но помимо этого существуют закономерные пропорции затрат на внутреннюю и внешнюю политику. Например, для поддержания статуса "сверхдержавы" вам необходимо тратить на внешнюю политику около 20% госбюджета, для статуса "великой державы" — 10-12%, если же вас проблемы "державности" не интересуют, тогда ваш ВПП может быть значительно ниже 10%. При этом надо иметь в виду, что проблемы "державности" и указанные пропорции в современных условиях имеют значение только при минимальной критической массе ВВП не ниже 1 трлн. долл.
"ЗАВТРА". Интересное совпадение. Именно в эту долю известный французский историк Ф.Бродель определял максимально допустимые расходы на управление в обществах традиционного, доиндустриального типа. Кстати, с этим связывалось и требование "церковной десятины", дававшее католической церкви как минимум экономический паритет с любым государством средневековья.
О.А. Возможно, за этим совпадением и стоят какие-то закономерности, но вернемся к заданному вами в начале нашей беседы вопросу о силовой структуре современного мира и о том месте, которое занимает в нем сегодня Российская Федерация. Если подходить к этому вопросу с указанных выше позиций, то, скажем, в 1999 году экономический потенциал США был равен 8351 млрд. долл., Японии — 4079 млрд. долл., Германии — 2079 млрд. долл., Франции — 1427 млрд. долл., Великобритании — 1338 млрд. долл., Италии — 1136 млрд. долл., КНР — 980 млрд. долл., Бразилии — 743 млрд. долл., Индии — 442 млрд. долл., Мексики — 429 млрд. долл., а России — 333 млрд. долл. При всех возможных несовершенствах принятой международной методики подсчета ВВП, сам порядок этих цифр не подлежит никакому сомнению, погрешности относительно "западных" экономик в любом случае не превышают 20%, а относительно "восточных", куда можно отнести КНР и саму Россию с ее "теневой" экономикой — пусть даже 100%. Принципиально это ничего не меняет: КНР по своему экономическому "весу" находится на уровне Германии и почти вдвое уступает соседней Японии, а Россия — на уровне Бразилии и почти вдвое уступает любой из развитых стран Евросоюза.