Газета Завтра 816 (80 2009)
Шрифт:
Тем не менее, счастливые исключения имеются и здесь. И повинна в этом артистка Малого театра Евгения Дмитриева, сыгравшая Рейчел, сестру помещика Дингли-Делла мистера Уордля. Роль далеко не первой молодости леди с ее жаждой любить и быть любимой Дмитриева исполнила так, что добрый юмор Диккенса засверкал во всей красе, вызывая улыбку то веселую, то грустную, а то и сквозь слезы. В её Рейчел есть всё: наивно-трогательное желание нравиться, готовность к обману ("Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад!"), женская гордость, ежеминутно терзаемая сомнениями. Эксцентричный, ломкий, в пастельных
Игра Юрия Чурсина и Павла Ворожцова в ролях аферистов - Джингля и его напарника Троттера, предтеч литературных и реальных "героев" нашего времени, также впечатляет. Но внешность и костюмы, выбранные для них, так несообразно эпатажны, что даже доверчивый Пиквик никогда бы не решился пригласить на ужин Джингля, и приключения закончились бы, не начавшись. Так постановщики ставят подножки себе и артистам, которые лишаются возможности вдумчиво работать над ролью. Пара эта - яркий пример человечности мира Диккенса, где и проходимцы могут в чем-то превзойти людей "респектабельных". Верность Троттера своему товарищу восхищает не только писателя, но даже не склонного к сантиментам Сэма Уэллера. В спектакле на это нет и намека. Зачем?
– это же так несовременно!
Новое обращение МХТ имени А.П. Чехова к Диккенсу сделало явным то, о чем стремились не говорить: театр многое утратил. Не только дух и мастерство МХАТ времен Станиславского, но и времен Ефремова, который сумел-таки сохранить атмосферу общедоступности и сопричастности. Об утрате говорят не только чуждые этому духу новые спектакли МХТ, но его рыночная политика и грустные глаза, глядящие с портретов старшей плеяды народных артистов в фойе МХТ. Надежд на то, что они будут востребованы, и театр поставит спектакль, подобный ефремовскому "Соло для часов с боем", остается всё меньше.
Евлампий Малахов К БАРДАМ?
Среди бесконечных склок, конфликтов и противоречий в рок-сообществе изредка, но появляются некие компромиссные, всеми любимые, еще при жизни, фигуры. Для западной аудитории возможной территорией всеобщей радости и умиления является "The Doors", уважение к которым не уменьшилось даже после выхода в свет зевотного фильма Стоуна. В русской же независимой музыке, где отношение и к мертвому Летову, мягко говоря, неоднозначно, таким персонажем, одно время являлся Фёдор Чистяков (до своего трагического срыва и попадания в "желтый дом"). Сейчас эту нишу, которую невозможно занять специально, то есть искусственно, в какой-то мере заполняет собой группа "Палево".
Остаётся загадкой, каким образом разбитные ребятки без раскрутки и участия в массовых акциях собирает полные залы. Удивляет и разношёрстность аудитории - модные журналисты соседствуют здесь с драными хиппушками, а среди бритоголовых поклонников "Палева" могут оказаться и затесавшиеся сюда менеджеры звена, которое выше среднего. Мирное сосуществование животных собравшихся на водопой объясняется дефицитом воды в саванне. Единение на концерте "Палева"
Казалось бы, куда уж дальше, использовать в композициях ближневосточные мотивы - от них и в обыденной-то жизни слегка подташнивает. Однако в интерпретации "Палева", лишённой многовековой скорби и экзальтации Стахана Рахимова, музыкальный ряд звучит весьма симпатично. Точнее он перестаёт иметь какое-либо значение. Потому что переживания лирического героя по имени Вячеслав, и драматические события, разворачивающиеся вокруг его шаровар, явственно переживаются отвыкшей чувствовать аудиторией.
Особо яркое впечатление производит песня "Поедем к бардам". Сразу хочется скинуть отсутствующий полушубок и поехать на санях в ночь, к этим, мать их, детям природы! Посмотреть, как живут чертяки, как ходят босиком по камушкам, не перегреваются ли на солнце, не отчебучат ли они какое новое коленце. Даже у не самого впечатлительного человека мотив и слова песни могут застрять в голове на пару-тройку месяцев, и любой призыв куда-либо поехать - вызывает невольное восклицание: "К бардам?!!"
Ближайший концерт - 10 июля 20.00, арт-кафе "Линии и формы" (м."Бауманская", ул. М. Почтовая, 2/2 (вход с Госпитального переулка).
Андрей Смирнов УМНОЕ СЕРДЦЕ
КАЛИНОВ МОСТ. "Сердце" ("Navigator Records""), 2009.
Альбом посвящён безвременно ушедшей супруге Дмитрия Ревякина Ольге. Выход пластинки фактически совпал с ещё одной трагедий - кончиной Владимира Ивановича Белоусова, легендарного участника ансамбля "Цветы", бывшего близким другом музыкантов "Калинова моста". Белоусов принимал заметное участие в создании, записи таких эпохальных пластинок Ревякина сотоварищи как "Пояс Ульчи", "Всё поле в цветах", "Обряд", "Оружие".
"Мы постарались и сделали весьма эстетский, зрелый альбом. По крайней мере, так говорят те, достаточно глубокие люди, которые его уже слышали. Песни там из разных периодов. Самая ранняя написана в 1991 году", - говорит Дмитрий Ревякин. Ни одна из песен прежде не издавалась, некоторые звучали на концертах. Нередкий случай для Ревякина, когда от появления текста до его воплощения в качестве композиции на альбоме проходит значительный период времени, в который умещается и приход в группу новых людей, и даже кардинальное изменение мировоззрения её лидера. Но всё равно это узнаваемый "Калинов мост".
Музыкально - это очень уверенный, чёткий, сильный альбом. Но не бесспорно-хитовый. Подобный потенциал, пожалуй, имеют "Так случилось" и "Неувяды лилий". И, несомненно, "Блеснёт", пополнившая коллекцию версий нетленной "House of Rising Sun". На пластинке хватает самоцитат, фирменный "мостовский" саунд доведён до совершенства, но отсюда несколько отчуждёно-холоден. В альбом придётся вслушиваться, по первому наскоку он может показаться довольно инертным, некоммуникативным. Что, памятуя об обстоятельствах его создания, оправдано.