Газета Завтра 858 (17 2010)
Шрифт:
Напрасно рабочий
будет искать мозоли на этой ладони.
Криминальная аристократия
Не касается рубанка или молотка,
Плоть её ладони мягка,
Так как её инструмент — нож.
Короткие пальцы с широкими промежутками между ними, маленький бугор Венеры, большой палец непомерно крупный — рука великолепно подходит к
Реальный убийца и ложный поэт,
Он был Манфредом сточных канав.
Остановимся на "Симфонии в белом мажоре" — шедевре Готье. Тема настолько красива, что не нуждается ни в каких изысках: "Можно прочесть в северных сказках: изогнув линии своих белых шей, стая женщин-лебедей прилетает на Рейн плавать и петь в прибрежных водах". Поэта занимает проблема белого цвета. Он ему кажется в высшей степени загадочным и недостижимым. Одна из женщин "бела как лунный свет на ледниках в холодных небесах". Эта женщина — настоящая ундина. Но совершенна ли ее белизна, способна ли она выиграть состязание по безукоризненности своей белой кожи среди аналогичных созданий севера? Ведь белый цвет обладает бесчисленными оттенками, даже перламутр — его акциденция. Поэт чужд поиску белого абсолюта, присущего только богам. Героиня «Симфонии» — женщина-лебедь, окутанная бореальной свежестью, завороженная тайной белизны, хочет принять участие в "белом дебоше". Достойным соперничества ей кажется только собственное платье — белый бархат, украшенный белыми камелиями. Она вызывает материю и цветы на поединок.
Плавный снег её груди
Презирает белые камелии,
Но белый бархат её платья
Не страшится дерзкой борьбы.
Вещи искусственные, созданные тяжелой работой, считают себя изящней и красивей живой плоти. Бархат уверен в своей победе. Но увы.
В этой грандиозной белой битве
Бархат и камелии побеждены,
Они не требуют реванша,
Они желтеют от ревности.
Поэт восхищен своей избранницей:
Какая слюда девственного снега,
Какая сердцевина тростника,
Какая гостия, какая свеча
Сотворила белизну твоей кожи?
Но это не мадригал и не блэзон, а «симфония», поэтический поиск. Живое существо вряд ли удовлетворит амбиции автора. Готье размышляет о молочно-опаловых щупальцах редких водяных лилий Крайнего севера, о белых кораллах, которых боги, по туземному преданию, превратили в звезды Млечного Пути, о невидимом инее, проступающем в ночах полюса…
О белом пухе голубки,
Что снежится под крышей древнего замка,
О сталактите, что белой слезой
Падает в неведомый черный провал.
Может быть, совершенную белизну принесла Серафита —
Кто может коснуться его спокойствия?
Кто может согреть это сердце?
О! кто может положить розовый тон
На эту непримиримую белизну?
Никто и ничто, даже солнце, ибо сфинкс накрыт лавиной. Если Готье "из тех, для кого видимый мир существует", то мир сей романтизирован до крайности. Готье разделяет позицию Гете в споре с Ньютоном касательно теории цвета. Правда, его точка зрения еще более радикальна: белый цвет неразложим на спектр. Это цвет абсолюта, и мы не можем при всем желании познать качества абсолюта. Каждая вещь, как "вещь в себе", сопричастна абсолюту, а потому непознаваема, что очень хорошо, поскольку жить в познаваемом мире невыносимо скучно.
Настоящие коттеджи в Поздняково 14 по заниженной цене.
Анастасия Белокурова НИКОГДА НЕ ВЕРЬ ХИППИ!
"Дом Солнца" (Россия, 2008, режиссёр — Гарик Сукачёв, в ролях — Станислав Рядинский, Светлана Иванова, Дарья Мороз, Иван Стебунов, Алексей Панин, Гарик Сукачёв, Чулпан Хаматова, Михаил Ефремов, Алексей Горбунов, Никита Высоцкий, Анатолий Смиранин, Анна Цуканова, Евдокия Германова, Кирилл Поликашин).
14
http://www.rublevka-online.ru/pozdnyakovo/
1
http://top.mail.ru/jump?from=74573
Первые хиппи появились в Советском Союзе в конце 60-х. У нас поколение "детей цветов" — в отличие от их заокеанских сотоварищей — задержалось надолго, вплоть до нынешних дней. Именно для них, современных неохиппи, музыкант и режиссёр Гарик Сукачёв и снял "Дом Солнца". Наивную нелепицу с запахом моря. И ностальгическим привкусом запрещённой романтики.
Характерно, что премьеру фильма почтили собой люди, знающие об этом времени не понаслышке. Например, музыкант Стас Намин. В прямом смысле слова дитя «Цветов». Оно учинило в фойе драку с представителем молодого поколения — буйным актёром Алексеем Паниным. Ждали ещё одного "монстра из прошлого" — Никиту Михалкова, но у того оказались дела поважнее. На его место торжественно уселись Гарик Сукачёв и Иван Охлобыстин. Преемственность поколений налицо.
Опальный священник Охлобыстин попал в кресло Михалкова не случайно. В основу сценария "Дома Солнца" легла его книжка, появившаяся на прилавках несколько лет назад. И это многое объясняет. Основана она, правда, на реальных событиях. Действительно, в семидесятые существовал персонаж по кличке Солнце — "король советских хиппи, страшный и прекрасный одновременно — Распутин в исполнении Петренко из «Агонии», как вспоминает о нём Александр Липницкий. В фильме Сукачёва мы видим златокудрого херувима, этакий собирательный образ вожака Системы, идеал для девочек, бредящих оливеростоуновским «Джимом». Именно такого героя встречает юная Саша, девушка из номенклатурной семьи, не знающая жизни, а тем более — её реалий. И сразу влюбляется. Ведь от него, как было сказано у режиссёра Соловьёва (правда, про другого реального персонажа), "сияние исходит".