Газета Завтра 897 (4 2011)
Шрифт:
Так и на "Порядке вещей", и, в целом, в лучших произведениях Никонова есть то, необходимое, что эффектно именуют проявлением "неведомой энергии". Да, можно пояснить содержание, разобрать структуру стихов и песен. Отметить радикальную фразу, бунтарский образ, неуёмный драйв. Но это точно не главное, и не самое ценное у "П.Т.В.П."
Никонов проповедует обращение к мифу и избавление от множества иллюзий — идолов современности.
Да и всегдашние авторитеты Никонова: Рембо, Маяковский, Буковски, Набоков, Селин или призывы "Карфаген должен быть разрушен!" — куда больше, чем любой "автономизм".
Символист
Снова Чулков: "Мистический анархизм — путь крайний, на краю бездны; эта бездна опасности заключается в непрестанной возможности принять голос эмпирического "я" за веление "я" мистического… Мистик-анархист рассматривает весь исторический процесс как путь к освобождению и зовёт к жизнедеятельности. И не к безразличному хаосу приведёт борьба за анархический идеал, а к преображённому миру, если только наряду с этой борьбой за освобождение мы будем причастны мистическому опыту чрез искусство, чрез религиозную влюблённость, через музыку вообще".
В РОССИИ НЕТ ГОСУДАРСТВА
24 января 2011 года. Московское время — 16 часов 32 минуты. Аэропорт "Домодедово". В терминале прилёта международных рейсов, где обычно собираются толпы встречающих, раздаётся мощный взрыв. Запись с камеры наблюдения фиксирует даже не одну, а две огненные вспышки, примерно равные по силе. Этот смерч проносится не только по "Домодедову" — он проносится по всей стране.
Сквозь дым и пыль видны лежащие трупы, оторванные руки и ноги, лужи крови... Тридцать пять погибших, еще сто восемьдесят раненых, из них более сорока — в тяжёлом состоянии, то есть могут умереть с минуты на минуту. Таковы официальные данные от МЧС на утро 25 января.
О том, кто мог заказать, организовать и осуществить этот террористический акт, выдвинуты уже сотни версий, очевидных и конспирологических, взаимодополняющих и противоречащих друг другу. Но все они не должны заслонять от нас главные уроки этой трагедии, уже далеко не первой и, скорее всего, не последней в общем ряду.
В РОССИИ НЕТ ГОСУДАРСТВА.
Наша "властная вертикаль" — это не вертикаль государственной власти. Власть в России сегодня полностью, абсолютно девальвирована, потому что она не в состоянии обеспечить гражданам страны ни одного из их конституционных прав, обозначенных в Основном Законе, даже главного, важнейшего, основополагающего права на жизнь.
"Обычная" уличная преступность и преступность "этническая", "властный" криминал и разгул терроризма, отравленные продукты и фальшивые лекарства, падающие с нечищеных крыш "сосули" и бронированные автомобили с "мигалками", которые безнаказанно разъезжают по встречным полосам и сбивают зазевавшихся прохожих, миллионы абортов и практически свободный оборот наркотиков — всё это разные симптомы тотального распада и гниения государства,
И когда президент Российской Федерации Дмитрий Медведев важно говорит, что "свобода лучше несвободы", ему как будто невдомёк, что помимо приятных его юридическому сердцу свобод есть и другие свободы: например, свобода грабить, свобода насиловать или свобода убивать. Они тоже — "лучше несвободы" делать это?
Если после такой трагедии глава государства видит свой долг только в том, чтобы публично дать поручения подчиненным министрам, которые по определению вместе с ним несут полную ответственность за происшедшее, "расследовать и наказать виновных", "обеспечить медицинской помощью пострадавших" и "выплатить компенсации", то не значит ли это, что он практически расписывается в собственной беспомощности и ненужности на данном посту? Если глава правительства продолжает важное инвестиционное совещание в Центробанке и не вылетает сразу на место катастрофы, то не говорит ли это об истинной иерархии властных приоритетов больше, чем все "прямые линии с народом" и поездки на "Ладе-Калине"?
Если власть — сама по себе, а общество, народ — сами по себе, то это — не государство, а какая-то химера, которая очень быстро и неминуемо рассыплется на куски. Невыносимо больно так говорить о своей Родине, России, но это правда.
СИЛОВЫЕ СТРУКТУРЫ НЕДЕЕСПОСОБНЫ.
Все мыслители, рассуждавшие о природе государства, говорили, что главное в нём — это монополия на насилие. Всякое иное насилие, кроме государственного, незаконно и недопустимо, будь это насилие со стороны отдельных личностей, организованных групп или других государств. С этой целью в каждом государстве создаются и действуют специальные "силовые" структуры, обеспечивающие государственную монополию в этой сфере: армия, полиция (милиция) и секретные службы.
В нынешней России все эти структуры оказались тотально недееспособными. Милиция сверху донизу пронизана коррупцией и парализована реформой с переименованием в "полицию". Армия тоже развалена "реформой", и непонятно, выдержит ли она хоть один военный конфликт "средней интенсивности", то есть чуть серьёзнее скоротечной августовской операции 2008 года против Грузии. Спецслужбы... Говорить о них всерьёз, похоже, не приходится, поскольку основной их функцией вот уже долгие годы является "крышевание" различных экономических структур и коммерческих операций, а вся остальная работа в лучшем случае подчинена интересам продвижения по службе и расширения "охотничьей территории", а в худшем — выполнению различного рода "заказов", в том числе политических.
Понятно, что обеспечить государственную монополию на насилие нынешние российские "силовики" не в состоянии — у них для этого нет ни возможностей, ни желания. Взрыв в "Домодедове" наглядно подтвердил эту печальную для всех нас истину.
РАСТЁТ МЕЖНАЦИОНАЛЬНАЯ РОЗНЬ.
На вопрос: "Кто взорвал "Домодедово"?" — обществом сегодня даётся фактически один консолидированный ответ: "Исламские (кавказские, чеченские) террористы". Да, почерк "воинов джихада" узнаваем, и его трудно спутать с чем-то иным. Хотя всем понятно, что использовать накачанных дурью шахидов втёмную может кто угодно: от не очень крупных акторов российской политической сцены до внешних сил уровня государственных спецслужб и транснациональных корпораций.