Газета Завтра 971 (25 2012)
Шрифт:
Первым крупным достижением "Бранденбурга" стал захват железнодорожного моста через реку Дубисса у Людавеная на линии Тильзит-Рига 23 июня 1941 года. Этот стальной мост на 8 опорах, действительно, был впечатляющим инженерным сооружением — около 45 метров высотой и 270 метров длиной. От его захвата в целости и сохранности зависело бесперебойное снабжение всей группы армий "Север" по железной дороге.
Для захвата моста у Людавеная выделялась группа обер-фельдфебеля Вернера (2 унтер-офицера, 32 рядовых). Внезапной атаке благоприятствовал подступавший к мосту лес. "Бранденбуржцы" фактически действовали совместно с передовыми частями немецкой 1-й танковой дивизии. Группа 8-й роты "Бранденбурга" была разделена надвое. Одна
Практически сразу мост был взят под контроль немецкой мотопехотой. Позднее советскими частями была предпринята попытка отбить мост с помощью бронепоезда, но она успеха не имела.
Однако самым крупным успехом 800-го полка особого назначения стал захват шоссейного моста через Двину у Двинска (Даугавпилса). Двигаясь на острие наступления немецкой 8-й танковой дивизии LVI корпуса Манштейна, группы 8-й роты "Бранденбурга" вышли на подступы к Даугавпилсу утром 26 июня 1941 года. Для атаки на мосты через Двину были сформированы две группы "бранденбуржцев", переодетых в советскую униформу. Всего они насчитывали около 50 солдат и унтер-офицеров под командованием обер-лейтенанта Кнаака. Одна должна была атаковать железнодорожный мост, вторая — шоссейный.
Нацеленная на железнодорожный мост группа встретила на подходе к нему 5 советских бронемашин. Их переодетые в красноармейскую форму немцы благополучно миновали. Однако на самом мосту замаячили еще несколько броневиков. Это обстоятельство заставило "бранденбургеров" отказаться от атаки моста. Действительно, в момент начала стрельбы они бы оказались один на один с броневиками, совершенно неуязвимыми для имевшегося у диверсантов стрелкового оружия. Несолоно хлебавши отряд повернул на юг к шоссейному мосту. По шоссе к этому второму мосту двигалась на грузовиках вторая группа "Бранденбурга". Снова была применена "полумаскировка". Во время аналогичной операции у Кедайняя Кнаак получил пулевое ранение. Это ранение стало частью маскарада — группа диверсантов была неотличима от множества отходивших по шоссе потрепанных частей 11-й армии.
Знание русского языка Кнааком было использовано для въезда на мост, после чего диверсанты открыли огонь по охранявшим его солдатам. В ходе перестрелки Кнаак был убит, но "бранденбуржцам" всё же удалось захватить мост и перерезать провода, идущие к зарядам взрывчатки. По диверсантам сразу же был открыт ураганный огонь из прилегавших к мосту домов. Через несколько минут после начала боя на мост ворвались немецкие танки, резко изменившие баланс сил в пользу атакующих.
Позднее в своем отчете "бранденбуржцы" без обиняков написали: "Без немедленного вмешательства [8-й танковой] дивизии группа была бы полностью уничтожена". Доставшийся дорогой ценой мост едва не был потерян в разгар боя, когда оставшиеся в живых бойцы охраны попытались взорвать его с помощью бикфордова шнура.
Можно вспомнить и попытку захвата мостов в Екабпилсе (Якобштадте) утром 28 июня 1941 года. В ходе этой операции диверсанты действовали в качестве передового отряда 1-й танковой дивизии. Командовал группой захвата обер-фельдфебель Вернер. Группа двигалась на двух грузовиках, причём, в советскую форму были одеты лишь сидевшие в кабинах "бранденбуржцы". Так же в кабине одного из грузовиков сидел литовский "активист". Остальные солдаты сидели под
Вернер рассчитывал въехать на мост и высадить группу для его захвата и предотвращения подрыва.
Первый пост с двумя танками на пути к мосту диверсантам удалось преодолеть, показав некую, написанную на русском, бумагу. Однако далее все пошло не так: грузовики остановились перед воронкой в мостовой на подступах к мосту, "бранденбуржцам" пришлось вылезти из кабины, охрана моста почувствовала неладное и открыла огонь. Большая часть группы Вернера, в том числе сам Вернер, была перебита, а мост через 15-20 минут после начала боя взлетел на воздух.
Эпизод с мостами в Екабпилсе показывает, что очень многое зависело от благоприятного для той или другой стороны стечения обстоятельств.
Как видим, диверсионная романтика акций "Бранденбурга" была достаточно условной. Нескольким крупным успехам сопутствовали разочаровывающие неудачи. Может возникнуть закономерный вопрос: "А как быть с многочисленными немецкими парашютистами, сообщениями о которых пестрят рассказы о боях лета 1941 года?" В общем случае за "десанты" принимали прорвавшиеся немецкие моторизованные части. Достоверно известен и документально подтвержден, пожалуй, единственный эпизод июня 1941 года, в котором диверсанты из "Бранденбурга" прыгали в тыл с парашютом. Это был парашютный взвод под командованием лейтенанта Лютке, выброшенный с трех Ю-52 утром 25 июня с целью захвата моста через железнодорожные пути на трассе Лида-Молодечно. Мост был захвачен, однако далее "бранденбуржцам" пришлось выдержать многочасовую осаду с тяжелыми потерями.
Передовые части вермахта подошли к захваченному мосту только 26 июня, когда в строю оставалось лишь 14 диверсантов.
По итогам этой и других операций штаб 3-й танковой группы достаточно сдержанно отозвался о результатах деятельности "бранденбуржцев": "После первоначального успеха (захват моста для закрытия разрыва в оборонительном фронте восточнее Трабы) группа показала себя слишком слабой для закрепления успеха и была сменена мотоциклетной частью. Другие боевые группы учебного полка "Бранденбург" были с начала кампании подчинены отдельным дивизиям. Их применение не оправдало ожиданий. Ни в одном случае они не нашли применения для решения самостоятельных задач перед линией фронта".
Реалии лета 1941 года были мало похожи на киносказку. В сущности, подразделения полка "Бранденбург-800" выполняли роль квалифицированного усиления передовых отрядов немецких войск. На том уровне развития техники связи представляется проблематичным реализация какого-либо другого варианта использования диверсантов в униформе противника.
Ни о каком длительном взаимодействии с советскими солдатами и командирами не было и речи. Чаще всего дело ограничивалось всего несколькими фразами. Даже теоретически такое взаимодействие было трудно осуществимым: требовалось знание многих реалий армии противника. На деле же в "Бранденбурге" летом 1941 года имелись существенные проблемы даже со знанием русского языка. Задачи нарушать линии связи этим передовым отрядам, насколько можно судить по известным документам, не ставились. То же самое можно сказать о намеренном наведении в засады и других подобных акциях.
"Бранденбург" лишь изредка привлекали к вклиниванию в сети связи с разведывательными целями, а также к разведке в гражданской одежде под видом прибалтов.
Одним словом, если вы видите на экране лощеного супермена "бранденбуржца" со стальным взглядом в ладно сидящей советской форме, обманывающего и убивающего направо и налево "унтерменшей", знайте — это не более, чем художественная метафора.
Рекомендуем к прочтению: