Газета Завтра 984 (41 2012)

Завтра Газета

Дело даже не в том, что цена проезда, например, в городском автобусе в несколько раза выше, чем в Москве. Но если бы вы видели, как они "выдерживают" расписание, да ещё и бастуют через два дня на третий?! Да, есть скоростные электропоезда RENFE, которым, тем не менее, ничего не стоит опоздать минут на 20, — в электронных табло есть специальная строчка "время опоздания". 21 сентября мы ехали в аэропорт, и барселонский аэроэкспресс опоздал на 22 минуты! Мы еле успели на регистрацию рейса. И хоть бы кто извинился, хотя бы для проформы! Я представляю, что было бы, если бы на 22 минуты опоздал аэроэкспресс в Шереметьево, — вернее, не представляю, потому что транспортная система Москвы —

это царство железного орднунга по сравнению с Барселоной. Ей-богу, лучше бы вместо арабов Пиренеи в своё время завоевали германцы или Чингисхан.

Сравнивать Москву и Барселону можно, поскольку последняя далеко не посёлок — почти четыре миллиона жителей. Если считать с пригородами.

И, справедливости ради, надо сказать, что у Барселоны есть одно существенное преимущество перед Москвой, вытекающее из бедности Каталонии — это фактическое отсутствие пробок. Дорогой бензин (56-60 рублей за литр на наши деньги) плюс грамотная налоговая политика (за "паркетный внедорожник" типа "Фольксваген Туарег" ты будешь платить до 2000 евро в год транспортного налога!) и дорожная разметка творят чудеса. Во-первых, подавляющее количество машин на улицах города — малолитражки; во-вторых, климат позволяет передвигаться на мотороллерах и мотоциклах, коих в Барселоне огромное количество, а в-третьих — есть разветвлённая сеть проката велосипедов.

Но опять же — всё это происходит не от хорошей жизни. Только в Каталонии я понял, насколько богата и обильна матушка-Русь и насколько вольготно мы живём даже сейчас. Мы не испытываем недостатка воды, мы покупаем дешёвый (да, дешёвый!) бензин, наше метро по сравнению с барселонским — это храм с недоступными каталонцам удобствами. Видите ли, они там, у себя, не имеют возможности и ресурсов полностью оборудовать станции метро эскалаторами.

На фоне динамичной, вычурной, богатой Москвы Барселона выглядит этаким кукольным выставочным домиком. В одном вагоне московского метро всяких гаджетов: планшетов, дорогих телефонов, айпадов и прочих прибамбасов информационного века, — больше, чем на средних размеров барселонской улице. Надо сказать, что по московским и питерским меркам с Интернетом, особенно с мобильным, — в Каталонии беда. Дорого и нерегулярно. Если в Моcкве разворачивается уже третья сеть стандарта 4G, то в Барселоне и 3G работает отвратительно.

Более того, в день прилёта — а вернее, в ночь, — мы с двумя малолетними детьми чуть не остались ночевать на улице, поскольку выяснилось следующее: далеко не на всякий городской номер в Барселоне можно позвонить с мобильного телефона — мы просто не могли дозвониться до хозяина забронированных через Интернет апартаментов! Позже выяснилось, что и с городского телефона на другой городской телефон тоже можно не прозвониться — в начале XXI века в Барселоне существует несколько телефонных сетей!

Эта проблема в Барселоне, да и в Мадриде, как говорят, решена поистине со слоновьим изяществом — практически в каждом квартале города есть одна-две локутории. Локутория — это нечто вроде переговорного пункта: пара-тройка кабинок со стационарными телефонами разных систем, пара-тройка древних компьютеров с платным доступом в Интернет, и пара-тройка индусов или арабов, следящих за этим хозяйством и торгующих всем, что имеет отношение к мобильной связи: телефонами, сим-картами и так далее.

Но ничего этого мы не знали, когда в одиннадцать часов вечера оказались с двумя уставшими от перелётов малолетними детьми перед закрытой дверью подъезда, без всякой возможности дозвониться до хозяина помещения.

С отчаяния мы сунулись в соседнюю дверь — в маленький ночной бар, в попытке выяснить, по тому ли мы адресу вообще пришли. И там мы узнали,

как в Каталонии относятся к русским. Можно сказать, это был один из самых трогательных моментов в нашей поездке. Человек, который увидел нас первый раз в жизни, без малейшего промедления, но и без лишней спешки, довёл нас до ближайшей локутории, отзвонился хозяину апартаментов, дождался нашей встречи с ним и, только убедившись, что всё у нас в порядке, отправился по своим делам. Одна из основных проблем Каталонии заключается также в том, что этого, без сомнения, образованного и интеллигентного человека, поддерживавшего с нами беседу аж на четырёх языках, включая русский (я очень плохо, с пятого на десятое, владею английским, супруга — очень хорошо французским, чуть хуже — немецким и опять же английским), чуть ли не единственного классического, "книжного" европейца, которого мы встретили за всё время, звали Хамид, и он был пакистанцем. Пакистанцем с каталонской идентичностью, — потому что он и суровый бармен обрадовались, как дети, услышав, что в 1937 году мой близкий родственник возил в Барселону самолёты для республики.

И это одна из причин, почему русских в Каталонии привечают и любят. Конечно, можно сказать, что всему виной экономический кризис и исламский фактор — с одной стороны, цены в Испании упали, а с другой — одновременно в любимом русскими туристами Египте стали происходить известные события. Поскольку на Коста Дорадо и Коста Бланка можно ещё купаться без паранджи, то поток русских туристов в Испанию значительно вырос за последний год. Да и мы также оказались в Каталонии во многом потому, что цены на аренду жилья стали гораздо либеральнее.

Да, каталонец и выгода — это синонимы, но в целом каталонцы народ очень общительный и дружелюбный, пусть не очень любящий работать, и есть между нашими народами нескрываемая симпатия.

В Камбрильсе очень много русскоговорящих официантов, и в большинстве кафешек и баров есть русское меню. С одним из таких официантов я разговорился из чисто журналистского любопытства, поскольку его русский язык был безупречен. Парня звали Мигель, и был он студентом-филологом Мадридского университета, приехавшим в Барселону на заработки. По нынешним временам, когда половина испанской молодёжи сидит без работы, 1800 евро, которые он получал в месяц, работая официантом, — это просто колоссальные деньги. Мигель — человек левых убеждений, и он достаточно жёстко посмеялся над моим вопросом про 33 тысячи долларов ВВП на душу населения в Испании. По нашим подсчётам, средний горожанин в Барселоне или Мадриде вряд ли живёт сытнее и богаче среднего москвича или питерца.

Каталонец не был бы каталонцем, если бы не завёл разговор о женщинах и футболе. Конечно, либеральный стереотип "за границей всех русских туристов считают дикарями и варварами" уже дал основательную трещину, но окончательно его добил Мигель, заявивший, что нам, русским, очень везёт, потому что из всех женщин в Европе лучше всех следят за собой русские и француженки, а англичане — дикари и варвары, потому что нажираться пивом и чипсами в стране, где бутылка отличного красного вина стоит дешевле пинты пива, могут только дикари и варвары.

Как ни странно, но через полчаса после этого разговора мы смотрели трансляцию матча Лиги чемпионов между мадридским "Реалом" и "Манчестер Сити" и болели за английский клуб. Потому что в Каталонии болеть за мадридский "Реал" — это дикий моветон, который может закончиться трагически. Противостояние между "Барселоной" и "Реалом" — не спортивное, а, скорее, культурно-политическое.

Но на следующий день в рамках Лиги чемпионов "Барселона" принимала на стадионе Camp Nou лучший русский клуб — московский "Спартак"...