Газлайтер. Том 22
Шрифт:
В центре тумана, мерцающего едва заметным сиянием, летает Олежек. Его маленькое тело парит горизонтально, будто невесомое. На голове неожиданно появились крохотные рожки, аккуратно обрамляющие его детские кудряшки. На ручках и ножках вместо обычных пальчиков — крохотные когти и копыта, которые выглядят скорее мило, чем пугающе.
— Боги, мой племянник! — Ненея охает, поднеся ладонь ко рту. — Что с ним?!
Камила только присвистывает, а Лена, заглядывая через её плечо, весело замечает:
— Смотрите, копыта какие классные! Маленькие,
— Что ты говоришь?! — Ненея почти кричит, оборачиваясь к Лакомке. — Почему вы такие спокойные? У моего племянника выросли рога, между прочим!
Лакомка спокойно заходит в комнату и ловко берёт малыша на руки. Олежек агукает, его светящиеся глазки блестят довольством.
— Успокойся, сестрёнка, — с улыбкой говорит она. — Ничего страшного не произошло.
— Ничего?! — Ненея хлопает длинными ресничками так быстро, будто собирается улететь вместе с младенцем. — У него же рожки, когти и копыта! Это вообще нормально?!
Камила, облокотившись о дверной косяк, спокойно объясняет:
— Ненеечка, вообще-то, это родовая тайна, но, похоже, придется рассказать. Только ты никому, пожалуйста. Даже Юрий Михайловичу. В общем, эти рога и когти точно такие же, как у Данилы.
Лена, нагнувшись поближе, не удерживается от ещё одной находки:
— Ну да, и копыта тоже как у папы! Выглядят шикарно, правда. Будто маленький дьяволенок.
Ненея застывает, её глаза чуть не выпадают.
— У Данилы есть рога и копыта?! — недоумённо спрашивает альва.
— А чего мы стоим?! Я за фотиком! — вдруг восклицает Камила и пулей уносится прочь.
Лакомка выносит Олежека из детской, поглаживая его по маленьким рожкам. Малыш агукает. Но как только они пересекают порог, всё загадочное исчезает: рога, когти, копыта — всё пропадает, оставляя в руках Лакомки самого обычного младенца с пухлыми щёчками и ясными глазками.
— Эх, жалко, — вздыхает Лакомка, с лёгкой грустью глядя на малыша. — Камила хотела сфотографировать.
Лена пожимает плечами, бросая взгляд на всё ещё ошеломлённую Ненею:
— Ну, ничего, в следующий раз точно успеем. К тому времени и Данила уже будет здесь. Представляешь, какой будет кадр?
— В следующий раз?! — Ненея вскидывает руки, словно не может поверить своим ушам.
Но девушки уже весело смеются, обсуждая, как здорово будет сфотографировать не только Олежека, но и Данилу — обоих с рогами и копытами. Ненея смотрит на них недоумённо, явно пытаясь понять, серьёзно ли они это! Её старшая сестра, похоже, заразилась от мужа этим его специфическим чувством юмора. И не только она…Ну, неудивительно. Мама всегда говорила: «Менталист и жена — как тени под одним дубом». Только вот у Данилы Степановича таких теней уже четыре, и, судя по всему, это далеко не предел.
* * *
Смотрю на гигантские фантомные дирижабли, которые медленно плывут
— Мелиндо. У нас тут небольшая… нет, не проблемка, но… инцидент, — начинает она, растягивая слова так, словно подбирает, как бы лучше объяснить.
— Инцидент? — напрягаюсь чуть сильнее, чем ожидал, хотя в её голосе не слышно тревоги.
— У Олежика прорезались… эм, демонские рожки.
Моргаю. Рожки? Мозг делает короткий обгон по трассе логики, но Лакомка тут же продолжает:
— И копытца. И коготки.
Ах, ну теперь всё ясно. Демонские атрибуты.
— А, понятно, — отвечаю ей с лёгким вздохом, как будто речь идёт о выпавшем молочном зубе. — Всего лишь моё наследие. Я ведь слился с Бехемой. Вот и Олежек обзавёлся кое-чем от меня. Неожиданно, конечно, но ничего страшного.
— Да, они уже исчезли. Даже сфотографировать не успели, — в голосе Лакомки слышится лёгкое разочарование. — Но он… летал. По детской.
Вот это уже интереснее. Рожки и когти — понятно, наследственность от меня. Но левитация? Это что-то новое.
— Парил, говоришь? — задумчиво тяну. — Хотя нет, вряд ли. Возможно, это астральная проекция. На самом деле он не летает, но Карман создал такую видимость.
— Оу, понятно, — теперь в голосе Лакомки слышится полное спокойствие. — Ну, всё-таки первый раз с таким сталкиваюсь. А вы уже прибыли со Светочкой в Буян?
— Нет, только подлетаем.
— О, тогда не буду мешать, — тактично отвечает она с мягкой улыбкой, которую я чувствую даже через мыслеречь.
И всё, связь обрывается. Я перевожу взгляд обратно на дирижабли, но в голове витают картинки, переданные Лакомкой: маленький Олежек, парящий над детской, с рожками и копытцами. Хмыкнув, думаю: ну что ж, из первенца растёт весьма перспективный телепат.
С этим разобрались быстро. А вот Светка, как обычно, не может угомониться.
— Даня, но объясни! Ну как так-то?! — возмущается она, тряся кресло и чуть ли не топая ногой. — Почему мы видим дирижабли, если они не настоящие?!
Сзади подаёт голос Змейка, протягивая с привычной ленцой:
— Шаррррики, фака. Большшшие.
— Вот и Змейка тоже видит эти махины! — Светка вскидывает руки в театральном жесте.
— Не только дирижабли иллюзорны, — замечаю я, сканируя дома под нами. — Город буквально переполнен иллюзиями. Прямо до краёв, словно их здесь разливают ковшом.
Светка раздражённо бьёт ладонями по подлокотникам кресла:
— Да почему это всё происходит?! У нас же щит! Данечка, милый, ну объясни, пли-и-из!
И правда, день выдался на редкость насыщенным. У сына сначала проявились демонские атрибуты, а теперь весь город погружён в какую-то фантасмагорию. Князь Буревестник, выходит, фигура далеко не простая. Силен, как минимум. Не имея кучи козырей за пазухой, он бы точно не держался особняком в Царстве. Но меня это не слишком шокирует. Загадки тут я не вижу.