Газлайтер. Том 3
Шрифт:
Теперь я вижу тысячи тварей, что ползают в далеких глубинах тумана. Могу просканировать степень опасности этих существ, а также потоки астральной энергии, что проходят через уродливые тела.
— Отлично, теперь назад, — подхватив разум Ивана, ныряю в реальность.
Открываю глаза, встаю.
— Даня, а что с Иваном? — спрашивает Настя.
— Он пока поспит, — я игнорирую хлопающего глазами призрак разума Ивана. — С тобой же мы повторяем пройденное. Погружайся обратно в транс.
Барышня слушается, и я снова изучаю
В общем, вцепляюсь в фрагмент и впихиваю его в самоцвет. Он тут же становится еще чернее, хотя это казалось невозможным. Затем возвращаю Ивана в свое тело, не забыв подчистить ему последние воспоминания. Чистая работа.
— Ты смог? — спрашивает Настя, затаив дыхание. Она не отрывает взгляда от черного как ночь кристалла.
— Смог, — киваю. — Теперь ждем. Самоцвет должен сам интегрировать фрагменты. Он на это заточен.
Внутри кристалла вспыхивают маленькие звезды. Я вижу внутренним зрением, как фрагменты сцепляются в единое целое и разрывы сглаживаются. Отлично, отлично. Считай, я уже богат. Осталось совсем немного.
Настя сжимает кулачки у груди, огромные глаза полны слез. Барышня в нетерпении ждет возвращении мамы, которую не видела с младенчества.
Затем у всех присутствующих в головах по пси-связи проносится грохочущий женский голос:
«Я ВЕРНУЛАСЬ, НИЧТОЖЕСТВА!»
И в следующий миг мои нервные окончания обжигает чудовищная боль. АХ, МАТЬ ВАШУ! Это так ты благодаришь за воскрешение! НУ Я ТЕБЯ!
Моментально формируется пси-ружье, полыхает залп, и пси-заряд бьет в кристалл.
Глава 11
Та-Кого-Нельзя-Называть
Пси-заряд уносится вглубь кристалла. Небольшой импульс, совсем небольшой. Я же не хочу убить спасенную. Лишь поумерить ее пыл. С ней могло произойти что угодно. Наверняка, последние воспоминания баронессы — смертельный бой в детской комнате. Допускаю, что она сейчас решила, что находится в окружении врагов. Вот и разъярилась не на шутку.
Баронесса затихает, черный самоцвет мигает тусклым светом. Я оцениваю ее состояние. Сейчас, после воскрешения, Жанна ослаблена, и мне ничего не стоит утихомирить разбушевавшийся разум. Хватило одной ментальной «оплеухи».
Переступив стонущего на полу сенсорика, я подхожу к упавшей Насте и помогаю ей подняться.
— Цела?
— Да, — медленно отвечает барышня, приходя в себя. — Что это было, Даня?
— Назовем это послесмертным шоком, — придерживаю девушку за талию и спину, пока она набирается сил. — Зови Жанну.
— Кого? — крутит девушка головой.
— Маму свою, — терпеливо объясняю. — Если она услышит твой голос, то, возможно, успокоится.
Девушка
— Мама…Мама! — всё решительней произносит Настя, обращаясь к кристаллу. Девушка крепко сжимает мою руку на своей талии. Хм, а я только-только хотел ее убрать. Что ж, пусть еще полежит. — Мамочка! Миленькая! Ты слышишь?!
Камень перестает мигать, снова наполняется непроглядным мраком. Настя замирает, вытянувшись в струнку и застыв как статуя. Возможно, мать ей ответила. Я не удерживаюсь и одним глазком заглядываю в сознание девушки. Всё же она сейчас без щитов, а значит сильно уязвима.
Улавливаю обрывки фраз:
«Доча… Настюша? Настенька, это ты?»
«Да, мама, это я! Я!» — мысленно отвечает барышня.
Я ускользаю обратно из сознания девушки, держа руку на пульсе ситуации. Если снова назреет ментальная атака, то я ее почувствую. Но, похоже, всё идет гладко, без эксцессов. Настя даже улыбается, в то время, как на ее глазах наворачиваются тихие слезы радости.
Между тем сенсорик тоже встает и виновато качается на ногах.
— Можешь идти, — шепотом говорю гвардейцу. — Найди барона и скажи ему, что его супруга вернулась.
— Но… — он неуверенно смотрит на улыбающуюся Настю. — Точно ли безопасно оставлять барышню?
Эх, ну что же за увалень? Всё разжевывать надо. Хотя он же не телепат, так чего я агрюсь на беднягу? Добрее надо быть, Даня. Усталость не повод для снобизма.
— Ты ни на что не способен против ментальных атак, — терпеливо вталкиваю. — Но можешь позвать тех, кто способен. Только про барона не забудь.
Мотивация срабатывает. Гвардеец кивает и уносится в закат, точнее, к лестнице наверх.
А тем временем Настя оборачивается на меня — сияющая, как полуденная звезда. А я всё еще держу барышню, даже почти обнимаю. Щитов у нее нет, и эмоции девушки — радость пополам с удовольствием — окатывают меня теплым душем.
«Настенька сказала, что ты спас меня, юноша» — раздается в моей голове чарующий женский голос. Блин, у меня внизу живота аж всё поднялось, настолько возбуждающие ноты в нем прозвучали. Причем вызывающих интонаций не слышно. Сам голос такой…женственный что ли.
«Верно, Ваше сиятельство, — без всякой скромности признаю. — Я спас вашу жизнь».
Баронесса звонко смеется — словно звенят серебряные колокольчики.
«Немного нахально, но честно. Вижу, и с дочкой ты моей уже сдружился».
Она так намекает на то, что я обнимаю Настеньку?
«А чем вы видите?»
«Ее глазами».
Хм, она взяла под контроль органы чувств барышни? Так я не только дочку, но заодно еще и мамочку сейчас приобнял, выходит. Пикантненько.
«Боюсь, упадет» — оправдываюсь.
«Ничего, ничего, пока подержи, — смеется телепатка. — Мягко держишь. Приятно»