Газонокосильщик

Морале А.

Центр Лос-Анджелеса, 7:45 утра…

На собеседование я приехал пораньше. Не то, чтобы сильно горел желанием вливаться в наверняка дружный и сплочённый коллектив юридической конторы мальчиком на побегушках, но, во-первых — это деньги, а во-вторых — просто интересно глянуть, как живут и где работают местные юристы.

Да и не привык я отказывать — раз девушка за меня похлопотала, нужно хотя бы формально появиться на встрече и отметиться. Не хочу её подставлять. Сомневаюсь,

что меня возьмут, конечно — без опыта, без рекомендаций с прошлого места работы, без знаний американской культуры… Да я толком даже пару слов не могу на английском связать! Какая работа в юридической фирме?

Я расплатился с водителем, вышел из такси и восхищённо задрал голову вверх. Район, да и само здание юрфирмы выглядели внушительно — стеклянный небоскрёб, подпирающий небо в самом сердце делового центра, чистый тротуар, идеально подстриженные пальмы, дорогие машины у входа и бизнесмены в деловых костюмах, спешащие по своим делам и переговаривающиеся на ходу по новомодным беспроводным телефонам Motorola с выдвижной антенной. Интересно, сколько сейчас стоит такая радость? Тысячу баксов? Или дороже?

Я вздохнул, сбил щелчком среднего пальца воображаемую соринку со своего плеча, приведя себя в идеальное для собеседования в такой серьёзной конторе состояние, и уверенно шагнул к стеклянному входу в здание…

Офис юрфирмы «Hudson, Blackwell Pierce», судя по табличке в фойе, располагался с 25-го по 30-й этаж. Я прошёл через просторное лобби с мраморными полами, колоннами и высоким потолком, ненадолго задержался у стойки охраны, предъявив свои документы, получил временный пропуск и шагнул в один из сверкающих зеркальными стенками лифтов.

Офис юристов на 25-м выглядел дорого — просторное помещение в светлых тонах, открытое пространство с рядами стеклянных кабинетов, мягкий ковролин, льющийся из больших окон дневной свет и запах, вернее, ощущение запаха витающих в воздухе денег…

Люди в строгих костюмах сосредоточенно перебирали бумаги и документы за своими столами, кто-то говорил по телефону, кто-то второпях шёл по длинному коридору, кто-то кучковался в конференц-зале за большими матовыми стёклами. А ведь ещё даже восьми нет, а они уже все на рабочих местах…

И лишь на ресепшене был какой-то маленький островок безмятежности.

Я шагнул к стойке и негромко покашлял, привлекая внимание девушки в белой блузке, с идеальной укладкой, маникюром, лёгким макияжем и маленьким серебряным бейджиком на груди с именем «Софи».

— Доброе утро! — подняла на меня взгляд симпатичная брюнетка, одарив дежурной улыбкой. — Доставку свежей прессы и почты у нас принимают этажом ниже.

— Я не доставщик, — проворчал я. — Я на собеседование.

— Оу! Прошу прощения, — смутилась девушка. — Я могу узнать ваше имя?

— Стоун. Алекс Стоун.

— Стоун… — Софи торопливо пробежалась подушечками пальчиков по клавиатуре новенького Macintosh с выпуклым экраном и нахмурилась. — У меня нет данных на ваше имя, Алекс… — помотала девушка головой,

виновато поджав подбородок.

Чёрт! Я же не говорил Энджи свою фамилию, да и она не спрашивала…

Я порылся в кармане джинсов, выудил на свободу смятый клочок бумаги и протянул его брюнетке.

— Вот. Меня должна ожидать Мишель Хадсон.

— О! Мисс Хадсон! — понятливо кивнула Софи и сочувственно улыбнулась. — Мишель вас уже ждёт. Вторая дверь направо.

Она кивнула в сторону коридора, снова мило улыбнулась и уткнулась в монитор, потеряв ко мне всякий интерес.

Я задумчиво вздохнул, выдохнул, ловко увернулся от едва не сбившей меня с ног девушки с чашкой кофе в руках и неторопливо двинулся в сторону стеклянных деверей кабинета мисс Хадсон…

Постучал, услышал ответное «Войдите!», дёрнул массивную хромированную ручку на себя и шагнул внутрь просторного офиса с огромными панорамными окнами, открывающими вид на утренний Лос-Анджелес.

Нерешительно замер на пороге и внимательно оглядел кабинет молодого юриста… вернее юристки, воспользовавшись занятостью хозяйки…

Массивный стол у окна, чёрное кожаное кресло, несколько стульев для посетителей и шкаф с аккуратно расставленными папками. За столом сидела блондинка лет двадцати с небольшим. Строгий деловой костюм, белая рубашка, волосы собраны в аккуратный хвост. Очки на носу… Мне показалось, или они были для вида? Без диоптрий. Наверняка, девушка пыталась таким нехитрым способом накинуть своему слишком юному лицу пару лет сверху. Забавно…

Я невольно задержал на ней свой взгляд. Симпатичная. Молодая совсем… И она уже юрист?

— А ты у нас… — задумчиво произнесла девушка, оторвав взгляд от бумаг на своём столе.

— Алекс Стоун. Я по поводу работы…

— Что у тебя за акцент? — нахмурилась блондинка.

— Немецкий, — пожал я плечами и добавил: — Наверное. Отец был военным, и мы долго жили в Германии.

— Бледная кожа, голубые глаза, светлая шевелюра… — хмыкнула девушка. — Могла бы сама догадаться. Присаживайся, Алекс Штейн. — блеснула блондинка эрудицией, произнеся мою фамилию на немецкий манер.

Как ни крути, но прикидываться человеком из Германии в это время проще, чем говорить о России. В Германии в 80–90-х размещалось множество американских военных баз, и немецкий акцент не вызывает у местных обывателей никаких подозрений и вопросов. Гораздо проще сказать: «Мой отец был военным, и мы жили в Германии.». Это звучит логично и правдоподобно…

— Оу! Фрау Хадсон знает дойч? — усмехнулся я, выбрав стул и сев напротив рабочего стола юристки.

— Немного. Учила в школе, потом продолжила в колледже, — пожала девушка плечами. — Как и французский, и испанский… Но без практики всё забывается…