Газонокосильщик

Морале А.

— Привет, моя любимая огненноволосая радиоведущая. Давно не виделись.

— Привет, привет… — небрежно бросила Энджи, торопливо оглянувшись по сторонам, будто опасаясь, что её может кто-то заметить на пороге такой убогой квартирки.

— Ты куда-то уезжаешь? — задумчиво поинтересовался я.

— Что? — нахмурила лоб девушка, стянув с лица солнцезащитные очки.

— Ты куда-то уезжаешь? — повторил я вопрос, кивнув на чемодан.

— А! Нет. Я пока поживу у тебя, — как бы невзначай бросила она.

— Что?

Это ещё почему? — удивился я, успев грудью перегородить проход, дёрнувшейся в сторону моей квартиры девушки.

— За мои домом следят. Кажется…

— Кажется или следят?

— Следят, — гораздо увереннее произнесла рыжая.

— А я тут при чём? Ты даже моё имя не помнишь.

— Да помню я всё… — недовольно скривилась Энджи и воровато оглянулась. — Просто… Слушай, ты пустишь меня или нет?!

— Нет!

— Оставишь девушку в беде?! — удивлённо подняла она на меня свои зелёные глаза.

— Ты сама говорила, что я тупой идиот, который кидается на помощь всем сирым и убогим… А! — дошло до меня. — Вот почему ты ко мне пришла… Понятно.

— Прости… Я не хотела тогда такое говорить. Да и вообще — я пьяная была! Ну Алекс! Пожалуйста! — взмолилась рыжая. — Мне больше некуда пойти…

— К подруге, например? — предположил я.

— У одной парень, вторая живёт с родителями, — тут же выпалила скороговоркой девушка, будто была готова к такому разговору. — Да и вообще — жить с подругой в одной комнате… Мне не семнадцать лет! Мне нужно личное пространство!

— У меня тут тоже с личным пространством маленькая проблемка, если ты не заметила, — кивнул я себе за спину. — Снять квартиру не пробовала?

— Нет, — упрямо помотала она головой.

— Э-э-э… Почему?

— Серьёзно? Ты мне допрос устраиваешь?! — решила перейти рыжая от защиты к нападению.

— Просто интересно, — пожал я плечами, — почему именно я.

— Потому! Нет у меня больше знакомых в городе. А одной страшно! Всё? Доволен?

— В полицию обращаться? Раз за тобой следят, пусть они с этим разбираются.

— Ты идиот?! Прости… — смутилась девушка. — Алекс, ты вообще понимаешь, что творится у нас в городе? В общем, я пока поживу у тебя! — решительно заявила рыжая радиоведущая, устав спорить, отодвинула меня в сторону плечом и прошмыгнула мимо меня внутрь моей квартиры.

— Тебя месяц не было видно и слышно, и теперь ты объявляешься и собираешься жить у меня? — пробормотал я ей в спину, закрывая дверь на замок.

— Ну да!

— Говорят, — обречённо вздохнул я, — у рыжих нет души…

— Зато сиськи хороши! — парировала Энджи, скинув, наконец, свою нелепую широкополую шляпу и продемонстрировав мне кончик своего острого язычка.

— Это да. Тут не поспоришь… Может поэтому вас и сжигали на кострах в средние века.

— Из-за сисек? Или души? — задумчиво нахмурилась девушка.

— Хм… Вполне возможно, что и за то, и за другое, —

пожал я плечами. — Ты же помнишь вообще, что у меня только одна кровать? Вернее, даже не кровать…

— Да помню я, помню… Поместимся как-нибудь… Знаешь, как русские говорят: «В тесноте, да не в обиде»!

— Чего это ты про русских вспомнила? — слегка напрягся я.

— Да так… Проводила одно журналистское расследование. Тут у нас появилась одна серьёзна банда из бывшего СССР. Из Одессы, вроде…

— Из Одессы?

— Не из нашей Одессы, — поморщилась девушка. — У них там своя Одесса есть, оказывается. Так вот. Наглые, дерзкие, отмороженные на всю голову. Захватывают территории в Западном Голливуде, ставят всех под крышу… Не знаю, что это значит, но они точно не строители…

— Это значит, берут деньги за то, чтобы их «клиентов» не трогали. По факту — это защита от самих себя. — пояснил я.

— Да? — удивилась Энджи. — Ну я так примерно и поняла. Рэкет! Мафия! В общем, пока я их изучала, нахваталась немного русских слов. ВОТКА! МАТРОШКА! ШАПКА-УШАНКА! БЛА…БЛА…

— Бля? — подсказал я.

— Не. БЛА… БЛАЛАЙКА! Во! Ну как?

— Неплохо, — похвалил я.

— Знаешь, что это означает?

— Да откуда мне знать… — вздохнул я.

— Это… — Энджи нахмурилась. — В общем, долго объяснять каждое слово, а «блалайка» — это вроде, что-то по типу нашей гитары…

А ведь действительно, в конце 80-х в начале 90-х в Лос-Анджелесе начала набирать силу так называемая «Русская мафия», или «Малина», как они сами себя называли, состоящая в основном из бывших зеков и бандюганов, во главе которой стояли коронованные «воры в законе». И занимались они всем, чем привыкли заниматься у себя на родине — продажей оружия, наркотиками, убийствами, мошенничеством и вымогательством…

— Погоди! — опомнился я. — Ты же просто диктор на радио! Какое журналистское расследование?

— Эй! Вот сейчас обидно было! — обиженно нахмурилась моя новая соседка по комнате. — В первую очередь — я гражданка своей страны! А когда наши доблестные полицейские и политики не хотят ничего делать, приходится всё брать в свои руки!

— Понятно… — вздохнул я. — Ладно, оставайся. Надолго хоть?

— Ну… Пока на недельку…

— Хорошо, — согласился я с неизбежным злом.

— А потом посмотрим…

— Чувствую, дорого мне моя доброта обойдётся… — покачал я головой.

— Да, точно! Забыла сказать… — опомнилась Энджи. — Там внизу за стойкой администратора такой милый мужчина сидит…

— Угу, милый… — согласился я.

— Оно просил передать, что раз у тебя в комнате ещё один человек будет жить, то арендная плата повышается на сотню баксов…

— Что? В смысле? — замер я с открытым ртом. — А с чего он решил, что у меня будет жить ещё один человек?

— Ну, так я ему сказала… — похлопала рыжая глазками.