Где Ангел не решится сделать шаг

Сваллоу Джеймс

Он отчаянно старался освободиться и вернуться в реальность из плоти и крови. Сон не отпускал его.

Пепел расплавился в кровавые капли, а Кано продолжал падать во тьме, все быстрее и быстрее, превзойдя истинную скорость и превратившись в комету из плоти. Интуитивно он понимал, что где-то внизу был конец всего этого — громадная поверхность, в которую он врежется, как фарфоровая кукла. Он разобьется.

Но космодесантник мог остановить падение мыслью. Все, что ему нужно было сделать, — нарушить указ. Позволить

пламени его разума снова разгореться. Кано понимал, что мысль пришла ему в разум извне, настолько могучей она была. Она отразилась во тьме, предлагая надежду и спасение.

А если он сделает… что тогда? Он дал клятву отречься от своих сверхъестественных сил, и эхо этого обета было по-прежнему сильным, скрываясь под поверхностью мыслей. Он не мог нарушить клятву, он не мог позволить себе быть слабым.

Грохот воздуха вокруг Кано изменился, стал громче, оглушительным. Падение заканчивалось. Он был уже очень близок. Это скоро закончится, и он умрет здесь, дрожа на полу железной кельи, сокрушенный о стены собственного разума. Умереть во сне значило погибнуть в реальности.

В эти последние мгновения он увидел фигуру. Человеческую или пытающуюся быть таковой. Она поднималась из тьмы прямо к нему и кричала.

Это был человек, воин в тяжелом доспехе, который блестел влажным багрянцем и излучал адское красное сияние. За головой развевались черные волосы, а все тело было окутано ореолом сверкающей молнии, сыпавшей искрами тошнотворного, искаженного излучения. Растущие из спины огромные крылья удерживали его посреди ядовитой бури, они были пропитаны кровью. Каждое перо истекало каплями багровой жидкости, и Кано знал, что это оскверненная кровь, льющаяся из вен вопящего красного ангела.

Сорвавшийся с его губ визг пронзил душу Кано, проник внутрь разума и потряс рассудок. Они летели по спирали навстречу друг другу, от столкновения их отделяли секунды, и в этот миг их взгляды встретились. Космодесантник увидел страх в этих глазах, страх и ненависть и другие, более темные эмоции.

Затем крики стали его собственными, а руки поднялись, чтобы закрыть лицо, когда размытая фигура приблизилась…

Кано проснулся.

Он перевернулся, темная кожа блестела от пота, в сверхчеловеческом теле бушевал адреналин. В глазах обрели четкость стены кельи, и легионер моргнул, пытаясь понять, где находится.

— Брат Кано, — произнес безжизненный голос. Он повернулся и обнаружил в дверях горбатого сервитора, одного из обслуживающих рабов, который работал на этом ярусе. Тот тупо уставился на него.

— Меня встревожили звуки физического недомогания. Вам нездоровится? Нужен медик?

— Вон, — рявкнул космодесантник.

— Выполнение, — ровным голосом ответил механический раб. Он развернулся и вышел.

Кано осторожно поднялся на ноги и подошел к крану, чтобы умыться и выпить воды.

Он не мог заставить себя

посмотреть в зеркало, когда все же сделал это, то не увидел ничего необычного. Но позади глаз притаился полусон-полувидение, которое не собиралось так просто уходить.

Красный ангел боли.Что значил этот образ? Пытался ли его разум осмыслить какой-то фрагмент варп-эха, который проник в его мысли? Может, он почувствовал некий знак?

Кано фыркнул и попытался выбросить видение из головы. Знамения и предвестия были прерогативой примитивных и религиозных людей, но не рационального воина светского Империума. Они были…

Они были…

Он моргнул и снова посмотрел на свое отражение, когда кое-что вернулось к нему из видения.

Глаза.Они были знакомы ему.

— Штиль, — позвал боевой капитан. — Ко мне! Или мои слова мало значат для тебя? — В резких словах было много прерывистых фрикативных звуков — воинственному языку Фенриса не хватало плавного ритма обычного имперского готика.

Провидец отвернулся от тусклой металлической переборки и встретился взглядом с Красным Ножом.

— Прошу прощения, ярл, — сказал он. — Мои мысли наполнил тревогой переход в призрачное царство.

— Убедись, что наши ангельские хозяева не знают об этом, — предупредил Красный Нож. — Тот, в черном доспехе, подозревает тебя в колдовстве.

Штиль натянуто улыбнулся, из-за чего дернулся черный неровный шрам через все лицо.

— Мои поступки так же непонятны, как и слова. Они ничего не увидят, пока я этого не пожелаю.

Капитан не разделял его веселья.

— Ты недооцениваешь кузенов, скальд. Их золото и драгоценности скрывают души убийц, и нам следует помнить об этом.

Рунический жрец встал и начал медленно ходить по каюте. В отличие от спартанских условий на кораблях Космических Волков каюты на борту корабля Кровавых Ангелов были обустроены с долей эстетизма, который Штиль нашел занятным, но абсолютно излишним. Он взял со стола кубок с водой, даже этот обычный предмет был украшен без всякой на то необходимости.

— Мы знаем, что должны сделать, братья. С этого момента Космический Волк должен быть все время рядом с Ангелом.

Красный Нож вернулся к наставлению своих воинов, Волки собрались тесной группой вокруг капитана. Только один стоял в стороне, охраняя дверь, ведущую в коридоры.

Легионер кивнул Штилю. Ни одного Кровавого Ангела или серва легиона не находилось в пределах слышимости их разговора. Хотя они пользовались практически неизвестным наречием старого языка, было важно, чтобы их не подслушали. Как только они оказались в комнате, один из технодесантников Красного Ножа проверил ее на наличие подслушивающих устройств.