Где Ангел не решится сделать шаг
Шрифт:
— Будет так, как ты говоришь.
Демон свел вместе когтистые лапы, когти поскребли друг о друга.
— И я принимаю свою роль, — адские глаза, пылая красным цветом убитых звезд, обратились на Тануса Крида. Наступило молчание.
Аколит не был глуп.
— Я принимаю свою роль, — повторил он, подавив нерешительность. Крид подумает о том, что нарушил приказы Эреба, позже. Если проживет достаточно долго для этого.
Крид склонил голову и закрыл глаза, прислушиваясь к эху чудовищного смеха, его окружала вонь крови и серы.
Когда
Мерос переходил от одного одетого в лохмотья человека к другому, бегло осматривая сигнусийцев и с растущим беспокойством фиксируя их состояние. Здесь было тридцать два человека, двадцать мужчин и двенадцать женщин, в возрасте от приблизительно трехлетнего мальчика до женщины ста шести стандартных терранских лет. Все были сильно обезвожены и истощены, двое при смерти и еще несколько с небольшими ранениями.
Он поморщился. Помещение сильно нервировало его. В отсеке царила пустая, могильная атмосфера, как в глубине древней гробницы. Мысли Мероса наполняло ощущение пустоты, неправильности, от которой он не мог избавиться. Апотекарий вздохнул и отогнал ощущение, пытаясь сосредоточиться.
Капитан Накир и сержант Мадидус стояли рядом, возвышаясь над людьми. Одетые в лохмотья беженцы толпились неплотной группой, каждое движение, каждый украдкой брошенный взгляд выдавал их страх. Мерос узнал, что женщину в платье зовут Тиллиан Ниоба, и она была смотрителем небольшого декоративного сада в городке Посадка на окраине столицы Сигнуса Прайм. Поначалу говорила в основном она, словно было очень важно, как можно больше рассказать апотекарию о себе. Как будто женщина хотела доказать ему, что она та, кем является на самом деле. И пыталась найти свое место в реальности.
— Мы можем пойти домой? — спросила она. — Вы победили их?
— Нефилимов?
Ниоба не знала, что ответить.
— Я… я не знаю этого слова, — она сглотнула. — Мы прятались здесь много недель. Мы не видели дневного света с момента крушения.
— Что случилось с кораблем? — спросил Накир. Он указал на человека, который назвался лейтенантом Дортмундом, бывшим офицером Сигнусийских пехотных бригад.
— Ты. Расскажи мне.
Дортмунд посмотрел из-под лохматых светлых волос. Он казался слишком молодым для офицерских нашивок.
— Сложно сказать, лорд, — начал он, прикоснувшись к лазгану у бедра. — Мы были на нижних палубах большую часть полета от Сигнуса Прайм. Корабль пытался выйти за пределы громадной тени. Мы мало что видели.
Дортмунд кивнул на другого человека в форме матроса.
— Вот мистер Зомас, он из экипажа «Обнаженного кинжала».
— Я знаю меньше, чем ты думаешь, — заверил Зомас. Он был худым стариком с кислым выражением лица, и откровенно возмутился попытке Дортмунда перевести внимание легионеров на него. — Корабль был перегружен, капитан. Мы шли с хорошей скоростью, но
— Вы были атакованы кораблями нефилимов, — сказал Накир. — Ксеносы высаживались на фрегат?
— Вы продолжаете называть это слово! — заговорил человек в черной шинели, который топтался с краю группы, словно больше не мог молчать. — Что оно значит? Нефф… кто? — он сплюнул на палубу.
— Кто ты? — спросил Мадидус.
— Ты можешь называть меня Хенгист, космодесантник. Пока этого достаточно.
— Действительно? — сержант шагнул вперед. — Почему ты не говоришь нам, что знаешь, Хенгист?
Мужчина попытался проявить твердость и не смог, отпрянув при приближении Кровавого Ангела. Мерос подозревал, что он преступник. Когда они только вошли в комнату, Хенгист попытался спрятать короткий клинок и малокалиберный болт-пистолет под кучей тряпок. Ему не понравилось, когда апотекарий забрал их у него.
— Я знаю, что пришедшие сюда — не ксеносы, — оскалился Хенгист. — Чужие не заставляют стены сочиться кровью, а матерей есть своих детей, не превращают небо в стекло, а людей в холодный дым… — было что-то порочное в его резком ответе.
— Он прав, — вставил, дернувшись, Зомас. — Я на своей службе видел зеленокожих и чокнутых, но никого подобного тем, кто уничтожил этот корабль. Существа, состоящие из одних лишь клыков и крыльев, лорд. Ужасы, на которые невозможно долго смотреть, — он несколько раз ткнул пальцами. — Пробивались сквозь корпус, как змеи. Огни и всякое такое, — старик невольно вздрогнул. — Мы упали.
— Корабль начал разваливаться, — сказала Ниоба. Он посмотрела на Зомаса. — Мы вошли в атмосферу.
Матрос кивнул, на его невидящие от горя глаза навернулись слезы.
— О, да.
Она продолжила.
— Мы все… нашли друг друга после крушения. Пришли сюда и закрыли двери. У нас была еда и вода.
Мерос посмотрел туда, где лежали контейнеры с продовольствием. Большинство были пусты.
— Что вы собирались делать после того, как закончились бы припасы?
— Умереть? — вслух задался вопросом Дортмунд. — Мы не могли уйти. Не после того, что мы слышали через двери.
— Убийства, — Хенгист покачал головой, — подобно которым прежде никогда не случались, — он прижал руки к голове. — Их звук никогда не забудется.
— Но… — Накир запнулся. — Враги, напавшие на фрегат. Они оставили вас в покое.
— Мы не единственные! — сказал Дортмунд так, словно это было глупое предположение. — Я имею в виду, должны же быть еще выжившие. — Его лицо вытянулось. — На корабле остались только мы?
— Вы первые, кого мы нашли с тех пор, как наш флот вошел в скопление Сигнус, — сухо ответил Мадидус. — Форус и Холст уничтожены. На этом мире нет следов жизни, как и ее признаков на внутренних планетах.