Где Ангел не решится сделать шаг
Шрифт:
Чудовище, напавшее на него в межкорпусном пространстве, навалилось всей массой, расколов доспех и угрожая раздавить. Растрескавшаяся с головы до пят и ставшая почти бесполезной броня была снята и отправлена мастерам Метрикулуса с тщетными надеждами на ремонт. Но у оружейников накопилось много другой работы, и Кано сомневался, что будет носить в ближайшем будущем что-то, кроме служебных одежд.
Доспех был уничтожен, сохранив ему жизнь, но все-таки его оказалось недостаточно, чтобы полностью защитить Кано.
И тем не менее, когда он пробирался через скопление воинов, готовящихся к высадке, то знал, что уже покинул ее.
— Кровь Императора! — он откинул капюшон и повернулся, увидев Мероса, который направлялся к нему из тени «Лендрейдера» «Фобос». Сержант Кассиил и остальное отделение собрались у десантной рампы, проверяя готовность оружия. Выражение лица его друга было суровым.
— Брат, ты спятил?
— Я… — слова застряли в горле. Кано забыл все, что хотел сказать.
Мерос видел это.
— Что? — спросил он. — Собираешься солгать мне? Скажешь, что ты цел и невредим и готов встретить врага? — медик покачал головой. — Возможно, другие поверят, но я знаю тебя лучше. И я видел атаку того монстра.
— Я должен был погибнуть, — возразил Кано. — Благодарю за то, что спас меня, но теперь думаю, что мне не стоило беспокоиться.
— Мы столько раз выплачивали друг другу этот долг, что я сбился со счета, — возразил Мерос. — Ты не пойдешь с нами, — он покачал головой.
— Ты не будешь мне приказывать…
— Сейчас я приказываю! — почти закричал медик, привлекая внимание остальных. — Я спрашивал магистра Апотекариона о твоих ранениях. Он думает, что ты все еще лежишь в лазарете!
Кано опустил взгляд.
— Я не могу оставаться без дела, — сдавленно сказал он. — Мерос, я просто не могу. Ты не знаешь, на что это было похоже, оказаться в физическом контакте с тем отродьем варпа, — каждое слово сочилось ядом. — Я слышал его голос. Он пел мне.
Раздражение Мероса прошло.
— Я ничего не слышал… Но, думаю, я просто не смогу, не так ли?
— Да, — ответил Кано. На мгновение он замолчал. Повсюду разносился рев «Ястребиных крыльев», приземляющихся в посадочных зонах за открытыми вратами отсека. Отряд терминаторов направлялся в дымку, палуба дрожала от совместного грохота их бронированных ботинок.
— Что он сказал тебе? — Мерос посмотрел вверх, когда звено
«В тот миг он узнал мое имя», — Кано закрыл глаза. — «Сказал, что он один из Гида Льял, порождение Губительных Сил».
— Он рассказал мне, — ответил легионер боевому брату. — Как мы умрем, если не сдадимся.
Второй легионер фыркнул.
— Это все? Если бы я получал один трон каждый раз, как слышал подобную угрозу, тот смог бы уже купить собственную галактику.
— Ты не понимаешь, — процедил Кано сквозь стиснутые зубы, пытаясь найти нужные слова и не находя их. — Я должен быть там. Что-то приближается, и я… Мы должны быть готовы сразиться с этим.
— Мы? — прежде чем Кано смог сказать больше, Мерос наклонился к нему. — Брат, послушай меня. Я знаю, что ты не станешь отдыхать, не сейчас, когда эта битва начинается по-настоящему.
Он ткнул друга в грудь.
— Даже если ты не полностью выздоровел. Вот почему я отправил тебя к магистру Апотекариона и сказал ему, что тебе не нужен саркофаг и сон для выздоровления.
— А, — Кано слабо улыбнулся. — Я-то удивился. Спасибо.
Лицо Мероса посуровело.
— Но если выкинешь какую-нибудь глупость и погибнешь, тогда не вздумай, черт возьми, благодарить меня за это, — он снова ткнул его. — Ты не идешь с нами. Ты останешься здесь, защищай «Красную слезу». Повтори.
Наконец Кано устало кивнул.
— Я останусь.
Мерос тоже кивнул и повернулся к «Фобосу». Он сделал два шага и остановился.
— Ты прав, — сказал он, не поворачиваясь. — Вы нам понадобитесь в этой битве. Все вы. Не важно, что говорит указ.
Когда Ралдорон вошел в оружейную, его встретило кольцо золотых серафимов. Азкаэллон и остальные сангвинарные гвардейцы стояли в равноудаленных точках вокруг низкого подиума в центре помещения. Там сервиторы прислуживали примарху. Керамитовые элементы повседневного доспеха, который Ангел носил на корабле, снимали и заменяли боевым снаряжением, предназначенным для данной боевой обстановки. Азкаэллон и гвардейцы делали то же самое, подражая своему повелителю с торжественной тщательностью.
Первый капитан не обладал привилегией носить такое великолепно сработанное боевое снаряжение. У него был всего лишь доспех «Максимус», который, несмотря на превосходное состояние, казался слишком простым в сравнении с тем, что носил Азкаэллон. Хотя у Ралдорона были богато украшенные наплечники и крылатый шлем для исключительных случаев, таких как собрание клинков и войсковые учения, их не видели со времен марша легиона на Улланорском параде, он задался вопросом, увидят ли когда-нибудь еще.