Где будет труп
Шрифт:
— Вполне. По Кембриджу вы тоже гуляете переодетым?
— В банк хожу в очках. Кое-кто из соседей держит там счета.
— Значит, у вас был наготове такой удобный персонаж. Позвольте поздравить, вы все устроили наилучшим образом. Я в самом деле восхищен. Уверен, миссис Мартин очень счастлива. Удивительно, что вы так настойчиво ухаживали за мисс Вэйн.
— А! Но когда леди сама в руки просится… Кроме того, я хотел выяснить, что этой девице — то есть леди — надо. Когда у тебя богатая мать, начинаешь всех подозревать в том, что они хотят поживиться за ее счет.
Уимзи
— И вы подумали, что соблазните мисс Вэйн и все выясните. Воистину гении мыслят схоже! Она хотела так же поступить с вами. Ей было интересно, почему вы во что бы то ни стало пытаетесь спровадить отсюда ее и меня. Неудивительно, что вам было легко друг с другом. По словам мисс Вэйн, она боялась, что вы раскусили наш маленький заговор и дурачите ее. Ну и ну! Что ж, теперь можно не хитрить и быть друг с другом абсолютно откровенными. Это гораздо приятнее и так далее, да?
Генри Уэлдон покосился на Уимзи с подозрением. Ему смутно казалось, что его выставили дураком. Просто прекрасно: проклятая девица и этот полоумный болтливый сыщик-любитель работают в паре, загляденье. Но он вдруг подумал, что откровенность, о которой столько говорится, получается несколько односторонней.
— Да, пожалуй, — ответил он несколько неопределенно, и тут же с тревогой добавил: — Не нужно об этом рассказывать матери, а? Ей это не понравится.
— Может, и не нужно, — сказал Уимзи. — Но, видите ли, есть еще и полиция. Британское правосудие, гражданский долг и так далее, нет? Я ведь не могу помешать мисс Вэйн пойти к инспектору Ампелти. Она свободный человек. И, насколько я мог понять, от вас не в восторге.
Лицо Генри прояснилось.
— О, против полиции я ничего не имею. Мне от них нечего скрывать. Совсем нечего. Пожалуй. Послушайте, старина, если я все вам расскажу, не могли бы вы передать это им и сделать так, чтобы меня оставили в покое? Вы с этим инспектором не разлей вода. Скажите, что я ни при чем, — вам он поверит.
— Ах да! Инспектор славный малый. Он чужие секреты выдавать не станет. Насколько я могу судить, нет никакой причины рассказывать что-либо миссис Уэлдон. Нам, мужчинам, надо стоять друг за друга.
— Правильно! — Не наученный горьким опытом, мистер Уэлдон тут же заключил новый наступательно-оборонительный союз. — Что ж, слушайте. Я приехал в Дарли во вторник вечером и получил разрешение поставить палатку на Хинкс-лейн.
— Видно, вы хорошо знаете эти места.
— Никогда тут раньше не был, а что?
— Прошу прощения — я подумал, что вы знали о Хинкс-лейн до того, как туда поехали.
— А? Э-э-э… А, вот вы о чем. Мне рассказал о ней какой-то парень в пабе в Хитбери. Не знаю, как его зовут.
— Вот как!
— Я закупил кое-какой провизии и так далее и обосновался. На следующий день, то есть в среду, я подумал, что пора наводить справки. Стоп. Нет, это было не раньше полудня. А все утро я бездельничал. День был прекрасный, а я устал с дороги, к тому же машина барахлила. После ланча я попытал счастья. Она не хотела заводиться чертову прорву времени, но в конце концов завелась, и я доехал до Уилверкомба. Первым делом пошел в контору регистратора и узнал, что никакого уведомления
146
Существовали обычное и специальное разрешения на брак, последнее позволяло венчаться в любой церкви (даже если никто из пары не был ее прихожанином). Его выдавал архиепископ Кентерберийский (духовный глава Церкви Англии).
Затем я выяснил в «Гранд-отеле» адрес этого Алексиса. Я сделал все, чтоб не наткнуться на старушку. Позвонил управляющему, наплел что-то про посылку, которая пришла на чужой адрес, и узнал все, что надо. Потом пошел по этому адресу и попытался выведать что-нибудь у тамошней тетки, но она ничего не сказала, кроме того, что Алексиса можно найти в таком-то ресторане. Я туда зашел, его не обнаружил, но там был один парень — не знаю его имени, какой-то даго, — и он сказал, что я могу узнать то, что мне нужно, в Зимнем саду.
Генри помолчал.
— Конечно, — продолжил он, — вам это покажется подозрительным: я там отирался, расспрашивал про Алексиса, а назавтра произошла вся эта история. Но так оно и было. Потом я вернулся туда, где оставил машину, и никак не мог ее завести, проклинал идиота, который мне ее сдал, и решил отвезти ее в гараж. Но потом она все-таки завелась, разогрелась и ехала нормально. В гараже не поняли, что с ней не так. Они что-то отвинтили, что-то подкрутили, взяли с меня полкроны, и все. К тому времени, как они закончили, я был сыт по горло и хотел только довезти мерзкую жестянку до места, пока она на ходу. Так что вернулся в Дарли. Двигатель всю дорогу норовил заглохнуть. Потом пошел прогуляться и больше в тот день ничего не делал, только чуть позже заглянул в «Перья» пропустить пинту.
— Куда вы прогулялись?
— Прошелся по пляжу. А что?
— Просто интересуюсь, не добрели ли вы до Утюга?
— Четыре с половиной мили? Вот еще. По правде сказать, я до сих пор не видел этого места и видеть не хочу. Так или иначе, вы хотите знать про четверг. Все подробности, как в детективах пишут, а? Примерно в девять часов я позавтракал. Яичницей с беконом, если угодно. А потом подумал, что стоит наведаться в Уилверкомб. Дошел до деревни и стал голосовать на дороге. Это было — дайте-ка вспомнить — в самом начале одиннадцатого.
— А где это было?
— На въезде в Дарли со стороны Уилверкомба.
— Почему вы не взяли машину напрокат в деревне?
— А вы видели, какие машины там сдают? Если б видели, то не спрашивали бы.
— Но вы же могли позвонить в гараж в Уилверкомбе, чтобы оттуда приехали и забрали вас и «моргай»?
— Мог, но не позвонил. Я в Уилверкомбе знаю только один гараж — тот, где пытался починить машину накануне вечером, — а там добра не жди. Да и разве плохо, когда тебя подвозят?