Где бы ты ни был
Шрифт:
Невозможно дольше оставаться в неведении. Она должна узнать правду, иначе можно сойти сума!
Девушка решительно направилась к сидящей незнакомке. Та подняла глаза и оценивающе посмотрела на Ванду. Ее большие темные глаза можно было бы назвать красивыми, если бы в них не светился холодный расчет.
Ванда заставила себя говорить небрежным тоном.
— Интересно, а где лорд Каннингем? Когда я уходила, он был здесь. Кажется, он не говорил, что собирается пораньше лечь спать.
Глаза леди Фелисити сузились
— Мой дорогой Роберт пошел принести мне бокал шампанского, — холодно ответила она. — Боюсь, я не имею счастья знать, кто вы такая, потому что он не упоминал о вас. Вы встретились на корабле?
Услышав прямой вопрос, Ванда поняла, что ей следует быть осторожной в разговоре. Сейчас она
судорожно подыскивала ответ. Что-то подсказывало ей, что она должна быть предельно внимательна, история про сестру может не подойти в этой ситуации.
—Дело в том... — медленно начала она.
— О да, расскажите мне о себе. Как вас зовут?
— Ванда Садбери.
— Мисс?
– Да.
Повисла пауза, в течение которой женщина нервно барабанила пальцами по столику.
— Тогда, несомненно, ваша компаньонка где-то поблизости? — спросила она напряженным тоном.
По ее тону и выражению глаз было понятно, о чем она думает.
Ванда поняла, что собеседница ждет ответа.
— Мы приходимся родней со стороны моей бабушки. А поскольку знаем друг друга много лет, Роберт решил, что мы можем навестить его родственников, которые хорошо относились к моим родителям. Мы гостили у них и только что прибыли из Италии.
—Так вы родственники?
—Да, — ответила Ванда. — Мы росли вместе, граф мне как брат.
— Ах да, припоминаю, он что-то говорил о какой-то своей бедной родственнице... Меня зовут леди Фелисити Дженсон. Мы с Робертом старые и очень близкие друзья. Думаю, он рассказывал вам обо мне. Наша близость была такова, что... Ну, боюсь, он всегда был довольно скрытным.
— В самом деле? — вежливо спросила Ванда, хотя внутри у нее все кипело.
Боль и гнев, казалось, разрывали ее душу на части, но она заставила себя спокойно стоять и слушать. Она хотела услышать все, что будет говорить эта женщина.
— Когда мы узнали, насколько глубоки наши чувства друг к другу, — продолжала Фелисити, — мой муж только что умер. Мы должны были сохранять в тайне наши отношения, чтобы избежать скандала.
— Вы имеете в виду, что кто-то мог подумать, будто вы не любили своего мужа? — прямо спросила Ванда.
— О, дорогая! Я вышла замуж совсем ребенком. Ничего еще не знала о жизни. Эту партию составили мои родители. Я была покорной женой, но так и не познала любви... настоящей любви... пока Роберт не вошел в мою жизнь.
Она помолчала. На ее лице промелькнула слабая улыбка. Это, по всей видимости, должно было означать, что она вспомнила
— О, какое это было открытие! — продолжала гнуть свое Фелисити. — Сначала долгие годы прожить в холодном браке, а потом вдруг открыть для себя страсть, переполняющую все твое существо! Как можно это описать? Как найти слова?
«Уж у тебя бы нашлись!» — мрачно подумала Ванда.
—Я никогда не забуду нашу первую ночь, — вздохнула Фелисити. — Как мы подошли друг к другу, трепеща от страсти, не зная, куда заведет нас наша любовь. А потом мы просто осознали, что созданы друг для друга.
— Но вы не объявили о своей помолвке? — умильно спросила Ванда.
— Не тогда. Необходимо было соблюсти приличия. Требовалось, чтобы прошло какое-то время. Если бы вы только знали, как мучительно сохранять в секрете столь сильные чувства! Глядеть друг на друга через всю комнату, зная истину, и при этом продолжать беседовать с другими людьми.
Она улыбнулась Ванде, вероятно, намереваясь выразить симпатию и сочувствие, но улыбка получилась холодной.
— Моя дорогая, я надеюсь, однажды вы тоже познаете такую же сильную любовь, как наша.
– Думаю, мало кто из женщин может любить так, как вы, — ответила Ванда.
Она полагала, что эта дама достаточно глупа, чтобы уловить двусмысленность сказанного. Так и оказалось.
— О, как вы правы! — вздохнула Фелисити. — Мы стали рабами собственной страсти, и с того времени думали только о том дне, когда сможем открыто быть вместе.
Она посмотрела на Ванду своими огромными сверкающими глазами.
– Я уверена, вы меня понимаете, — проворковала она.
— О да, мадам, — ответила Ванда. — Я прекрасно понимаю.
На какое-то мгновение на лице леди Фелисити отразилась тревога — будто она усомнилась, может ли на самом деле эта молодая женщина быть настолько простодушной, как кажется.
В этот момент появился Роберт. Он резко остановился, увидев, что дамы ведут оживленную беседу.
Повисла гнетущая пауза. Обе женщины пытались прочесть, что написано на его лице.
Леди Фелисити заговорила первой.
— Я только что узнала, Роберт, что ты находишься в родстве с этой милой девушкой. И все же довольно странно, что вы не взяли с собой компаньонку для нее.
—Я объяснила, — быстро перебила ее Ванда, — что мы дальние родственники и что ты мне почти как брат.
Он кивнул, понимая намек.
— Мы отправились в путешествие с компаньонкой, — добавил он, — но, к сожалению, бедная женщина заболела, когда мы были во Франции, и послезавтра мы встречаемся с ней, потому что теперь она, должно быть, уже выздоровела.