Шрифт:
Глава первая
— Бетти, только взгляни на фотографа. Он прямо ковбой, и красавчик — с ума сойти!
Четырнадцатилетняя Джорджи Галлахер влетела в дверь — и замерла при виде Бетти. Фотограф был забыт.
— О! Ты выглядишь как в сказке!
— Правда? — Бетти посмотрела в зеркало. Да, удивительная перемена.
Ну, если Джорджи считает, что она выглядит как в сказке, то ее задача выполнена. Восхитительная невеста, какой хотел ее видеть Лайл.
Именно
Она выглядит даже лучше, чем требуется Лайду. Ее часть договора выполнена. Беда только, что…
— Я чувствую себя так глупо… — призналась Бетти, вымучивая улыбку при взгляде на все это изобилие атласа и кружев. — Выгляжу как разнаряженная кукла. О Господи, Джорджи…
— Ты совсем не выглядишь глупо, — решительно объявила Джорджи. — Ну, возможно, ты мне больше нравишься в джинсах, но мама даже мне запретила надевать их сегодня. — Девочка порывисто обняла свою кузину и в тревоге отступила. — Бетти, я буду скучать по тебе.
— Я тоже буду скучать по тебе.
— Не настолько, чтобы приехать.
— Нет. — Бетти поколебалась. — Не могу обещать, что буду часто наведываться в город, Джорджи.
Джорджи нахмурилась, потом отвернулась и стала смотреть в окно отеля. Паром только что отчалил от пристани и медленно плыл от здания оперы, нарушая спокойную гладь Сиднейской бухты. Похоже, это зрелище захватило Джорджи. По крайней мере, была причина не смотреть на Бетти.
— Бетти, мама всегда говорила, что ты не приезжаешь домой, потому что терпеть не можешь Хильду и Лайла. Конечно, Лайл — наш кузен, но он такой проныра! Зачем только ты выходишь за него замуж, если не любишь его?
— Джорджиана…
— И не Джорджиань меня, — огрызнулась девочка, по-прежнему глядя в окно. Она явно беспокоилась. — Мама говорит, что ты достаточно взрослая и знаешь, что делаешь, но… я не понимаю. Что, Лайл так великолепен в постели?
— Джорджи!
Джорджи порозовела и смущенно захихикала, затем вскрикнула, услышав приближающийся голос тетки. Хильда была теткой обеим девушкам — сестрой матери Джорджи и матери Бетти. Обе девочки с детства недолюбливали свою тетку.
— Бетани! — раздался громовой голос Хильды.
— Фу-ты! — вздохнула младшая. — Меня же посылали с сообщением. Противная Хильда велела сказать, что фотограф ждет. — Она прислонилась лбом к стеклу, чтобы видеть площадку перед отелем. — Должна сказать, Бетти, этот фотограф стоит того, чтобы спуститься. Он подходил поговорить с Хильдой, и, должна сказать, выглядит он потрясно,
Бетти, пожав плечами, подчинилась. С теткой ничего не случится, если подождет. Между прочим, Джорджи только учится оценивать мужчин, и ее комментарии бывают довольно неожиданны и забавны. Единственное, что смогла увидеть Бетти, — это ноги, длинные, худые и очень, очень мужские…
На ногах были стоптанные мокасины. Бетти моргнула. Мокасины, рубаха с короткими рукавами и широкополая шляпа. Джорджи назвала его ковбоем, и он действительно словно только приехал с фермы. Нужно быть выдающимся фотографом, чтобы позволить себе так нарядиться!
Кто он такой?
Это не имеет значения. Организацию свадебной церемонии взяли на себя Лайл и его мать. Должно быть, этот парень — лучший фотограф, какого можно найти за деньги.
— Джорджи, пора идти. — Бетти отодвинулась от окна, но Джорджи удержала ее.
— Нет. Погоди. Честно, он действительно что надо! Я только хочу, чтобы ты посмотрела, когда он повернется.
Бетти проследила, как ноги в мокасинах выпрямились, и появился торс, соответствующий всему остальному.
Несмотря на то, что была поглощена предстоящей церемонией, Бетти оценила персонаж. Вряд ли это городской фотограф средней руки!
Этот мужчина сложен великолепно, у него тренированные мускулы — но не похоже, что он их накачивал в провонявшем потом спортивном зале. Он старше, чем все кумиры Джорджи, наверное, ему немного за тридцать, определила Бетти. У него обветренное лицо человека, который много времени проводит на свежем воздухе, и сильные мышцы, которым знаком нелегкий физический труд.
Джорджи продолжала восторженно смотреть вниз, и Бетти не могла не одобрить ее интерес. Этот мужчина выглядит отлично. Темно-каштановые нечесаные волосы выгорели под горячим австралийским солнцем. Лицо сухое, сильное и… абсолютно непохожее на лицо Лайла! Он кому-то улыбнулся, и этого хватило, чтобы Бетти задохнулась. Оказывается, не только Джорджи покорена им.
— Вот это мужик! — с чувством проговорила Джорджи, продолжая смотреть в окно, пока Бетти решительно не оттащила ее за шиворот. — Бетти, ты должна согласиться…
— А ты должна перестать дурачиться, — улыбнулась Бетти, собираясь с силами. — Через час я буду замужней дамой — а ты предлагаешь мне восхищаться посторонним мужчиной!
— Ну, он в сто раз лучше, чем твой проныра Лайл, — не сдавалась Джорджи. — И свадьба не запрещает тебе смотреть по сторонам. Мама говорит, неважно, где женатый человек нагуливает аппетит — если только ест дома. По крайней мере именно это она сказала мне, когда я нашла «Плейбой» у папы под инструментами. Правда, папе она сказала совсем другое.