Где эльфа последнего дом. Дитя во тьме
Шрифт:
— Нет, нет! — Девушка поспешно вытерла слёзы. — Это не ты… Никогда не слышала такой прекрасной музыки!
Глетчер хотел было спросить, что же в таком случае её расстроило, но увидел, что вода в реке осветилась, и из неё выглянула русалка. На её голове был травяной венок, плечи покрывала россыпь серебристых чешуек, грудь была обнажена и колыхалась вместе с водой. Русалка с любопытством смотрела на них, эльф отвёл взгляд, несколько смутившись, русалку же нагота ничуть не смущала. Сэнна отреагировала странно: беззвучно вскрикнула, сотворила священный знак и отвернулась.
— Что
— Не к добру это, — ответила девушка, дрожа, — не к добру нежить к людям вылезает!
Глетчер суеверным не был (не говоря уж о том, что он и сам был нежитью!). Он привстал и, всё так же не глядя на русалку, спросил:
— Что тебе от нас нужно?
Голос русалки был тонок и звенел серебряными колокольчиками.
— Сыграй снова. Ты всех сестёр разбудил, так играй до рассвета.
Эльф не стал отказывать. Игралось теперь уже совсем легко, и все невзгоды забылись на какое-то время. Вода в реке заплескалась, вынырнули ещё русалки, такие же красивые и бесстыжие, как и первая, и принялись водить хороводы, тихо напевая что-то своё, русалочье. Голоса их напоминали плеск волн.
Глетчер выронил свирель и быстро уткнул лицо в ладони. Всё это напомнило ему о Родине, куда он уже не мог вернуться. Слишком болезненное воспоминание.
— Что с тобой? — Сэнна испуганно сжала его плечо.
Юноша отшатнулся от её прикосновения, вскочил и сбежал обратно в лес. Хорошо, что никто не попался ему по дороге, — ему бы не поздоровилось! Глетчер юркнул в пещеру, упал ничком на землю и завыл, проклиная свою беспомощность.
Успокоившись немного, он почему-то вспомнил о Сэнне, и ему стало непривычно тепло при мысли о ней. Уж не влюбился ли он? Вампир перекатился на спину, накрывая лоб рукой. Имел ли он право любить её? В любом случае ему хотелось её защитить — от всего на свете, даже от себя самого. Может быть, это могло стать смыслом его никчёмной жизни?
«Отыщу её завтра, — решил он, — и проверю, так ли это…»
По его губам, уже отвыкшим, пробежала светлая, мечтательная улыбка, и его мёртвое лицо несколько смягчилось. Если бы он мог видеть себя сейчас, он бы удивился.
========== Дитя во тьме. Часть 13 ==========
Следующая ночь началась для Глетчера с неприятного открытия: он потерял свирель. Самое скверное, он не помнил, где и как потерял её. Скорее всего, выронил, когда мчался по лесу, не разбирая дороги. Эльф был так огорчён, что даже не догадался прибегнуть к колдовству, чтобы отыскать её.
«Поискать в лесу?» — без особого воодушевления подумал он, накидывая на плечи плащ и выходя из пещеры.
Ночь была темна, и тем ярче светились на небе звёзды, но свет их не слепил глаза, не заставлял прикрывать веки или прятать лицо в ладони. Это был мёртвый свет, и звёзды тоже были давно мертвы.
Вынужденная немота действовала эльфу на нервы. Он раздражённо перешагивал через причудливые переплетения корней и сброшенные деревьями сухие ветки, а если спотыкался — то глухо чертыхался. Ноги сами вывели его на дорогу к реке. Он смутно надеялся, что свирель отыщется тут, и тогда он отправится в деревню. Но не потому что
Травы вокруг благоухали, над ними расстилался ночной туман, который люди считали ядовитым. Был ли он на самом деле ядовит, эльф не знал, потому что живым его можно было назвать с большой натяжкой: он даже не дышал. Айс скривился этим мыслям.
Пройдя немного, он почувствовал, что в воздухе пахнет человеком. Это его неимоверно взволновало, но опять не из-за голода: запах был ему знаком. Он поспешил к реке и, увидев ту, которой этот запах принадлежал, едва не закричал от радости. На камне у реки сидела Сэнна, спиной к нему, и постукивала башмаками по земле. Он не видел её лица, но узнал девушку по светящимся белокурым волосам. Глетчер по обыкновению бесшумно подошёл к ней и положил свои холодные руки на её хрупкие, худенькие плечики. Сэнна не вздрогнула, будто ожидала, что он так сделает.
— Я знала, что ты ко мне вернёшься.
Эльф сел возле неё и сказал, не глядя на неё:
— Ты красивая.
Щёки девушки вспыхнули. Она достала из-под фартука свирель и протянула её юноше:
— Отчего ты вчера убежал?
Глетчер отвёл взгляд, нервно сжал свирель в пальцах:
— Отчего? Русалочьи хороводы напомнили о праздниках моей Родины. А так тяжко понимать, что никогда не сумеешь туда вернуться!
— Почему так, милый мой? — Сэнна положила ладонь ему на щёку.
Глетчер смутился. Он долго молчал, пытаясь объяснить себе причины её словам или действиям, потом промолвил:
— На моей Родине нет ночи, вернись я туда — я обречён.
Он горько усмехнулся и тряхнул головой, отгоняя подкравшуюся к нему меланхолию.
— А этот колдун, Арсэ… Каков он?
Сэнна побледнела, дрогнула и пытливо посмотрела на эльфа:
— Для чего тебе знать о нём?
— Мне нет до него никакого дела, — поспешил уверить её Глетчер, — просто задаюсь вопросом… Как же тебе удалось выжить? Зная вампиров, не думаю, чтобы Арсэ заботился о тех, на кого охотится.
— Ты прав. — Девушка побледнела ещё сильнее. — С ним встречаются лишь раз. Никому не уйти живым из его смертельных объятий!
— Как же тебе удалось?
— Чудом. — Она закрыла глаза, вспоминая. — В Гарадде это случилось. Отец вошёл в лавку, я осталась у телеги. А час был уже поздний, после заката. Арсэ возник подле меня, что было дальше — не помню. Отец с лавочником меня отбили, да поздно! — Она положила ладонь на шею и слабо улыбнулась. — Теперь у меня метка вампира до конца дней моих.
— Бедная девочка! — воскликнул эльф, привлекая её к себе и касаясь губами её волос.
— Девочка? — Сэнна толкнула его в грудь ладонью, отстраняясь. — Будто я дитя малое! Не говори со мной так!
Глетчер улыбнулся:
— Дитя и есть. Для меня.
— Сколько же тебе лет?
— Двести шестьдесят, — честно ответил юноша.
— Так много? — воскликнула Сэнна. — И что же, ты всё это время вампиром был?
Глетчер неожиданно почувствовал страх. Что она теперь о нём думает? Испугается, отвергнет его, исчезнет навсегда, лишая его жизнь смысла…