Где скрывается правда

Томас Кара

Мэгги пошла на заправку одна. Не знаю, что там случилось, но вернулась она с номером телефона бабушки. С тех пор я маму не видела.

Рик сидел со мной на остановке, пока Мэгги разговаривала на обочине с лучшей подругой Энджелой.

– Мы хотим все решить без участия социальной службы.

Мы с Риком купили пачку «доритос» и говорили о комете, которая должна была пролететь над Землей (я всегда любила кометы), когда в магазин вдруг зашли две девушки. На вид они были не старше моей сестры. Одна покупала телефонную

карточку, другая ждала ее и, теребя подол джинсовой юбки, старалась не встречаться взглядом со мной и с Риком. Мне было всего десять, но я уже понимала, что они делают на остановке для грузовиков.

Как и о большинстве других неприятных вещей, я узнала об этом от отца. Он рассказывал о девушках, которые подходили к нему на остановках по трассе I-95 в восьмидесятых, пока он дрейфовал, искал работу, а потом осел на сталелитейном заводе. После убийств «монстра» правительством были предприняты попытки пресечь проституцию на остановках по трассе. Непристойные магазинчики, в которых продавались вяленая говядина и порножурналы, были снесены, и на их месте возникли точки «Макдоналдс» и «Данкин Донатс».

Я могу представить Ариэль за стойкой «Бургер Кинга», но никак не на заднем сиденье дальнобойщика. И со стороны Мэри Дюрелз потрясать такими жареными сплетнями об Ари на ее поминках – невероятно дерьмовый поступок.

Я выглядываю из-за плеча Мэри, пытаясь придумать, как мне от нее отвязаться. В глаза мне бросается фигура Райана Элвуда, который заходит в зал из коридора через двойные двери, держа в руке стакан с содовой. Он проходит мимо трибун, где сидит Кэлли. Ее, похоже, тошнит. Я вспоминаю о спиртном у нее в сумочке. Подозреваю, она сходила в туалет, чтобы допить его.

– Приятно было с вами повидаться, – бросаю я Мэри и начинаю проталкиваться через толпу. Я останавливаюсь, видя, как Райан наклоняется и что-то шепчет на ухо Кэлли. Она резко отстраняется от него и роняет сумку на пол. Райан наклоняется, чтобы помочь ей собрать вещи. Отсюда мне видно, что они по-прежнему разговаривают и лицо Кэлли бледнеет.

Пока я иду к ним навстречу, Кэлли, шатаясь, встает. Я ускоряю шаг и успеваю схватить ее за руку, не давая рухнуть лицом в пол.

– Что с тобой такое? – сердито шепчу я ей.

– Мне просто надо домой, – бурчит она. – Райан отвезет меня. Нас. Если только ты не хочешь поехать с моими родителями.

Я бы охотнее прошлась пешком, чем стала бы звонить Мэгги и Рику и просить их о помощи. Да и какому-то парню, пусть и Райану Элвуду, посадить Кэлли одну к себе в машину, когда она в стельку пьяная, я не позволю. В итоге я иду с ними на парковку. Райан подводит нас к красному пикапу, Кэлли ковыляет к двери. Такое ощущение, что ее вот-вот вырвет на асфальт; но она все же забирается на заднее сиденье и ложится там, вытянув ноги.

Я сдерживаю свое недовольство тем, что мне теперь придется

сидеть спереди, рядом с малознакомым человеком. Райан садится на водительское кресло и хватается за руль. Спустя несколько минут Кэлли начинает тихо похрапывать. Я немного расслабляюсь. Пока она дышит, не надо волноваться, что она захлебнется собственной блевотиной, как Джими Хендрикс.

Машина Райана заводится с глухим гулом. Он тянет руку к радио, но в последний момент останавливает себя, видимо, осознавая, что в этой ситуации музыка неуместна.

– Что ты сказал Кэлли? – спрашиваю я.

Он поднимает брови.

– Я не…

– Я видела, – тихо говорю я, – у трибун. Ты ей что-то сказал, и это вывело ее из себя.

Райан почесывает щеку и без надобности поправляет зеркало заднего вида.

– Я не подумал: забыл о ее двоюродной сестре.

Сердце в груди замирает.

– О Лори?

– Да.

Машина перескакивает через «лежачего полицейского» на парковке. Кэлли на заднем сиденье переваливается и издает тихое «уф».

– Прости, – бормочет Райан. Я рассматриваю его профиль, пока он снова не поворачивается ко мне.

– Что ты ей сказал? – настаиваю я.

Райан чешет нос большим пальцем, постукивает пальцами по рулю.

– Я рассказал ей, как убили Ари.

Убили, а не умерла. Это как удар под дых. Слово «умерла» могло бы означать, что Ари, например, села за руль на одной из остановок на трассе, закрыла глаза – и умерла. Шумы в сердце или, возможно, мигрень, от которой не просыпаешься, – и все.

«Убили» означает, что перед смертью она успела осознать, что с ней происходит. Я шумно сглатываю, пытаясь заглушить звуки, невольно раздающиеся в голове. Ари умоляет о пощаде, кричит, пытается отбиваться.

– Откуда ты знаешь, как ее убили? – спрашиваю я Райана. – Еще ведь не было… они ведь еще не рассказали, как это произошло.

Райан молчит. Я вспоминаю, как прошлой ночью он сказал, что его дядя сообщил бы, если бы Ари пропала. Его дядя – полицейский. У меня на лбу проступает испарина, когда я понимаю: что бы Райан сейчас ни сказал, это будет достоверной информацией.

Райан равномерно стучит по рулю мизинцем, как метроном. Я сейчас взорвусь.

– Мы с ней дружили, – добавляю я.

Стук прекращается. Райан колеблется.

– Только никому не говори, хорошо?

– Мне некому говорить, – отвечаю я, хотя это, видимо, не тот ответ, которого он ждал. Райан вздыхает.

– Ее задушили, – наконец отвечает он, – и раздели.

Я шумно сглатываю. Я отчаянно отрицаю возможность связи между преступлениями, но, очевидно, Райан тоже это заметил, иначе не стал бы рассказывать об этом Кэлли.