Где-то Есть Ты
Шрифт:
С глухим звуком труп, обернутый в ковер, падает в яму.
– Как тебя зовут? – Решаюсь начать разговор.
Мой мучитель останавливается, отряхивает руки, вытирает ладони о куртку и долго изучает меня взглядом.
– Лучше заткнись, - предупреждает он. – Помолчи.
– Просто хочу знать, как тебя зовут.
Сверлит меня своими косыми глазами и скалит желтые зубы.
– Гена. – Бросает в мою сторону и подходит к телу старухи.
– Отчего она умерла, Гена? – Рюмка водки прибавляет мне смелости.
– Получила
что моментально жалею о заданном вопросе.
– Ты держал ее в той же комнате, что и меня? – Мои плечи дергаются
от страха, но я стараюсь придать лицу самое наивное и ласковое выражение, на которое только способна.
– Нет, - спокойно отвечает мужчина, садится на корточки и изучает лицо умершей.
– А мужчину?
Его взгляд скользит по сырой земле.
– Что мужчину? – Рычит он.
– Ты их убил? Они – хозяева этого дома, да?
– Не слишком ли много вопросов для одного вечера?
Разозлился.
– Просто пытаюсь понять… - Судорожно сглатываю. Терять мне все равно нечего. – Подумала, если ты убил хозяев дома, то в любой момент их могут хватиться родственники. Стало быть, тебе не безопасно держать меня здесь… Отпуст…
– Это я - хозяин дома, понятно?!
– Повинуясь неведомым инстинктам,
он дотягивается правой ногой до трупа и пинает его, кривя губы. Так поступают обиженные маленькие дети, у которых отняли игрушку. Упав на колени, садится рядом на землю. – Ты слишком много болтаешь, сука! Если хочешь вернуться в свой подвал, пи*ди больше!
– Прости, я только хотела… – Я не знала, что мне еще сказать, но чувствовала, что нужно продолжать разговор, чтобы укрепить нашу связь, чтобы завоевать его доверие. Наблюдая за тем, как он пристально смотрит на тело пожилой женщины, мне все четче виделось, что этот человек определенно психически не стабилен. Или просто хладнокровен и бесчувственен? При таком раскладе игра, в которую я с ним собираюсь сыграть, становилась еще опаснее.
– Хотела?! Что ты хотела, сука?! – Бросив на меня разъяренный взгляд, мужчина отворачивается к телу и смачно плюет на лицо покойной. Его поводит из стороны в сторону. Точно, пьян. – Она, вон, тоже хотела… Еще одна тварь, думавшая, что может издеваться надо мной, сколько ей вздумается!
– Она? – Шепчу я.
– Моя приемная мамаша. – Цедит он с ненавистью. – Любительница наказаний. Держала меня на привязи… Какого это? А? – Поворачивается ко мне. – Расскажешь? Ты же теперь тоже в курсе. Да все вы – суки. Один раз я ее не добил, но поклялся, что вернусь и зарою. И вот, сделал. Здесь ей и место. Если надо, еще раз за это отсижу.
– Она держала тебя… вас… там? – Теперь по моим щекам ручьем
льются слезы. Пытаюсь вытирать их о собственное плечо.
– Ты, чо, поплыла-то, а? Прекращай нах, а то будешь третьей на очередь в эту могилу.
– Все-все, - часто моргаю, пытаясь успокоиться, -
– Эта парочка ушлепков лишила меня всего. И детства. И будущего. – Он допивает все, что было в бутылке, залпом, прямо из горла. – Но теперь я сам хозяин в доме своего отца. Не переживай, с тобой буду ласковее. Ты же ни в чем не виновата, просто под руку попалась. Мы с тобой позабавимся немного, а потом…
Взгляд на яму. Он убьет меня! Убьет!
– Больно не будет. Обещаю. – Проводит большим пальцем по шее.
– Чик, и все. Надо было так же поступить с их глупой шавкой, но она гавкала, как одурелая.
– Шавкой? – Дрожу я.
– Во-о-он там.
– Гена указывает пальцем на угол дома. Приглядевшись, мне удается рассмотреть старую собачью будку и перевернутую железную
миску, валяющуюся рядом. – Лаяла, лаяла, лаяла! Х*як разок топориком, и ее больше не слыхать. Так что будь со мной поласковее, если не хочешь кончить так же.
Замечаю темное пятно у забора. Прищуриваюсь. Это тельце среднего размера собачки со вспоротым брюхом и вываленными наружу кишками. Боже…
– А меня зачем держишь? За что наказываешь? – Пищу, зажмуриваясь.
– Почему наказываю? Нет. Ты же просто вещь. Мне захотелось, я взял. Там, на зоне, был дефицит с такими ладненькими девчонками, как ты. Либо терпи, либо петуши кого-нибудь. – Он встает и направляется
ко мне. Понимая, что бежать некуда, отрешившись, продолжаю сидеть.
Пожалуй, проще умереть сразу, чем ждать, когда мерзавец выпотрошит меня, как бедного пса. – С мужиками тоже неплохо, узенько так все, но бабы – это другое. – Подходит совсем близко и тянет пальцами локон моих волос. – Вы как булка свежего хлеба – мягкие, горячие, пышные. – Голодный взгляд скользит по моей груди. – Да и трахать вас можно тоже с огоньком! В любые щели.
– Прости… – Отклоняюсь назад от его лица, вплотную
приближенного ко мне. – Мне бы… вымыться.
– Первый раз можно и в рот. Так даже лучше. – Берет меня за плечо. Читаю в его бешеных глазах безумное желание. Похоже,
что, он сильно изголодался по сексу и теперь, наконец, готовился исправить это упущение. Значит, нужно тянуть время как можно дольше.
– Нет, сначала помыться, – дрожащим голосом, как скороговорку, выпаливаю я, только бы он не пытался встать и всунуть мне в рот свой член.
– Ты что думаешь, что я такой идиот?! – Гена берет меня рукой за
подбородок и притягивает ближе к себе. – Меня не так легко провести, маленькая заносчивая сучка! Чтоб ты знала: я не такой тупой, как ты думаешь. Знаю тварей, подобных тебе. Вы все считаете, что умнее меня. Думаете, что можете мной управлять и указывать мне?!
– Нет-нет. Ты меня не так понял, – со слезами потираю больной
подбородок, стойко выдерживаю его жестокий взгляд, – обещаю хорошо себя вести. Просто… дай мне подготовиться, и… клянусь, сделаю все в лучшем виде.