Где-то Есть Ты
Шрифт:
разных моделей отечественного и иностранного производства, и прогуливался с десяток молодых людей и девушек. Сердце защемило от волнения. Как меня там примут? Понравлюсь ли я? Что скажут? Как посмотрят? Ужас, даже ладошки вспотели.
Когда мы вышли из машины, нас начали окружать со всех сторон.
– Ребята, это моя девушка Ева, – громко представил меня Сашка
присутствующим.
– Девушка? – Послышался шепот.
– Твоя девушка?
– Привет всем, – сделала шаг вперед и несмело улыбнулась.
Как ни странно, не увидела ни одного недовольного лица. Все они выражали лишь добродушие.
– Обалдеть, какая красавица… – Воскликнул молодой человек по имени Марат. – И почему ты от нас ее прятал, Санек?
Сашка пожал плечами и крепче сжал мою руку. А потом все шутили и угощали меня за импровизированным столом. Я пересчитала: народу собралось пятнадцать человек. И абсолютно все друг друга знали и прекрасно общались. Кругом природа, чистый воздух, пьянящий запах свободы.
Мой парень не отходил от меня ни на шаг, обнимал, а когда
вдруг зазвонил его телефон, он, заметив мой взгляд, выбросил его через плечо прямо в траву, заявив, что не хочет, чтобы кто-то мешал ему проводить время с любимой. Было жутко приятно. Правда, после этого мы минут пятнадцать, смеясь, ползали на коленях в поисках потери. Но это мелочи.
Не стоит, наверное, и говорить, что я была безумно счастлива, когда Санька смотрел на меня вот так восхищенно, когда не отпускал от себя ни на минуту, когда переплетал наши пальцы и вел за собой. Потом все фотографировались, а нас даже попросили поцеловаться для нескольких кадров. Парни предложили выпить водки из железных походных рюмочек, и я, было, согласилась, но Саша заявил, что мне еще рожать маленьких Абрамовых, и отобрал рюмку.
Думаю, никому не нужно объяснять, что для девушки значат такие слова. Они сразу отправили меня на седьмое небо от счастья,
где звучат свадебные гимны и звенят маленькие звонкие колокольчики. Когда стемнело, мы с ним отделились от лагеря и спустились по
склону на несколько метров к реке. Саша расстелил плед, на который
и приземлились.
Обернувшись, заметила, что с этой точки мы никому не видны. Все беспечно веселились наверху под знакомую музыку, к которой их, скорее всего, тоже приучил мой избранник. А, значит, у нас была возможность поговорить по душам. Обо всем на свете. Неправильно, что мы только с Митей так разговариваем, а с Сашкой… нас слишком быстро обычно примагничивает друг к другу…
– Посмотри, какая красота, – произнес он, глядя на реку.
Меня всегда удивляла его способность видеть красоту природы. Это было невероятно завораживающее зрелище: внизу, метрах в двадцати под нами, простираясь на километры, колдовала река. Такая широкая, словно бескрайняя… Большие серебристые волны, отливая металлом, наталкивались на берег при свете луны и разбивались на тысячи блестящих осколков. И все это под струящийся звенящий звук «ш-ш-ш». А луна… Она словно таяла, кидая тягучие желтые капли на поверхность воды и оставляя на ней замысловатые разводы.
– Вечер. Речка. Прибой. Теплый плед. И мы с тобой. – Выдал
Сашка, видимо, то, что первое пришло ему в голову. – Видишь, уже стихами заговорил. Как я счастлив, что ты сейчас здесь, со мной, моя Ева.
– Я тоже, родной.
В кончиках пальцев покалывало. Его близость ощущалась так остро, что тело буквально изнывало от желания ощутить обжигающее прикосновение. Мы долго и
Теперь я так явственно ощущала его запах. Он был реальным. В нем можно было купаться, окунаться с головой, вбирать в себя. Боже… Он пах так восхитительно. Узнала бы этот запах из тысячи. Не парфюм, не мыло, не одеколон после бриться. Запах мужчины, едва ощутимый, терпкий, такой родной, успокаивающий, мягкий.
Запустила пальцы в его взлохмаченные волосы, прикоснулась лбом к его лбу и почувствовала, как огонь, пылающий между нами, пожирает все мое тело, как распространяется, отключая мысли, заставляя страдать в поисках таких нужных и сильных рук, горячих губ, языка. Выдохнула, чувствуя, как кружится голова, как плывет перед глазами, как пробуждается дикое пламя, которое способны вызвать прикосновения только одного человека на всей земле.
Сашка скользнул рукой к моему затылку и вплел пальцы в волосы. Медленно провел кончиком носа вниз по моей щеке, заставив кожу гореть и плавиться. Тихо выдохнул и осторожно притянул к себе за талию.
Сердце в груди колотилось, как бешеное. Это единственное, что правильно. Единственное, чего хочу. Что избавляет меня от печали. Что дарит крылья. То, чего я ждала всю свою жизнь. Болезненно-сладкая, тягучая пытка, воспламеняющая каждую клеточку тела. Я в ловушке. Клетка захлопнулась. И самый дикий кайф сейчас – это чувствовать себя его заложницей. Таять в этих настойчивых руках, впивающихся пальцами в спину, ласкающих шею, оставляющих огненные дорожки на груди.
Закрыла глаза, шумно втянула носом воздух и попрощалась с остатками разума. Все. Больше не выдержу. Пусть делает со мной, что хочет, лишь бы немедленно. Сил сопротивляться нет.
Услышала, как он нервно сглотнул, и вздрогнула, когда припал горячими губами к моим губам. Его сердце билось гулко, оно будто трепыхалось в груди, как птица. Стучало так громко, что отдавалось у меня в ушах. Хотелось целовать его вечно, не отрываться никогда. Гладить его щеки, шею, волосы. Ощущать эти необыкновенные, долгожданные, самые чувственные объятия, предназначенные только мне. Сливаться воедино, чувствовать его, дышать им одним.
К черту все!
К черту прошлое, настоящее, будущее! К черту весь мир!
И я сдавленно застонала, когда его пальцы расстегнули пуговицу, затем молнию и проникли мне под джинсы. Чуть не задохнулась, когда он бережно уложил меня на мягкий плед, когда наклонился и продолжил начатое. Жадные поцелуи, пламя в черных глазах, голод и страсть, пылающие в них. Томная улыбка, дрогнувшая уголки его губ. Чуткие пальцы, знающие, на какие точки нажать, чтобы унести меня в другую реальность.
Содрогнулась всем телом, прикусывая его губу, хватаясь за край его футболки. Жар внизу живота разросся, став почти невыносимым, и почти сразу взорвался горячим теплом. Охнула, обвила его шею руками и впилась в припухшие губы. Сладкие, желанные, любимые. Целовала их долго и ненасытно, цепляясь ногтями в спину, не в силах сопротивляться, пока меня не отпустило, буквально захлестнув волной напряжения.