Где-то в Краснобубенске... Рассказы о таможне и не только
Шрифт:
— Пойдёмте на улицу, Сидор Харитонович, — Самурайский махнул рукой подчинённым. — Нас в ресторане ждут. Небось, проголодались с дороги? Сейчас поужинаем.
— Поужинаем? — Говядло покатал слово на языке. — Что ж, поужинать было бы недурно. Правда, одно «но»! Завтра я должен быть на совещании в Москве. У Самого! В десять ноль ноль.
У Евгения Робертовича намокла спина. «У Самого!!!» Нынешний руководитель ФТС, в отличие от предыдущего, слыл человеком суровым и скорым на расправу. Если Говядло опоздает на совещание… Евгений Робертович
— А почему вы, собственно, Сидор Харитонович позволяете себе не прибыть на совещание вовремя? — интересуется Сам.
— Я бы и рад прибыть вовремя, — оправдывается Говядло. — Да есть в Краснобубенске такой кретин… Фамилия его — Самурайский. Не смог обеспечить.
— Кто-кто? Самурайский? — переспрашивает Сам. — Гнать его в шею!
И вот уже летит депеша из Москвы. Уволить Самурайского Е. Р., как не справившегося со своими прямыми обязанностями…
— Сидор Харитонович, — Евгений Робертович вытянулся по стойке «смирно». — Мною предпринимаются все возможные и невозможные меры по обеспечению вашей доставки в Москву.
— Доставки? — генерал Говядло соизволил слегка нахмуриться. — Я тебе что — бандероль?
— Нет, я не это хотел сказать! Вы меня неправильно поняли! Я в смысле, препроводить вас, то есть посадить вас…
— Посадить? — брови генерала нахмурились сильнее.
— В смысле, в поезд посадить… э-э-э, самолёты не летают-с, э-э-э, метеопрогноз неблагоприятный-с, — Евгений Робертович с перепугу перешёл на дореволюционный стиль обращения.
— А когда поезд?
— Сейчас узнаю-с! — Самурайский лихорадочно тыкал пухлым пальчиком в кнопки сотового телефона. — Светлана Ильинична? Доложи обстановку!
— Обстановка удручающая! — запищала Близнецова. — Билеты есть на поезд 23.50. В Москве будет к утру, в 8 часов. Но на него остались места только в плацкартном вагоне.
Евгений Робертович в десятый раз за сегодняшний вечер обильно пропотел. Воспользовавшись тем, что Говядло занялся придирчивым осмотром своего монструозного чемодана, наконец доставленного совместными усилиями Гагаева — Исикевича, Самурайский отскочил в сторону и жарко зашептал в трубку.
— Светлана Ильинична, ты в своём уме? Разве генерал может передвигаться в плацкартном вагоне? Срочно бери билеты в «СВ»!
— Нет «СВ»! — едва не заплакала Близнецова. — Даже купейных мест нет! Поезд проходящий, Ростов — Москва. Вот в 7.00 из Краснобубенска будет прямой на Москву. Там и «СВ» есть и купе…
— В 7.00 не устроит! — категорически отрезал Евгений Робертович. — Короче, делай что хочешь, как хочешь, но чтобы к 23.00 у меня на столе в ресторане «Центральный» лежал билет на проходящий из Ростова в «СВ»!
Не обращая внимания на слабые возражения начальницы отдела кадров, Самурайский выключил трубку и обернулся к генералу:
— Можем ехать на ужин, товарищ генерал!
— Билеты будут?
— Будут! — категорично отрапортовал Самурайский. — В 23.50 стартуете с
— В 8.00? Домой заехать не успею, — расстроился Говядло. — В Москве жуткие пробки!
Как тяжко жить в Москве! Евгений Робертович всем своим видом изобразил сочувствие…
На ступеньках ресторана честную компанию встречал Яанус. Лихо вычислив из четверых прибывших генерала (Самурайского, Гагаева и Исикевича он всё-таки знал в лицо), Ольгерд Юльевич вприпрыжку к нему подскочил.
— Здравия желаю! — бодро выкрикнул Яанус и низко поклонился.
— Яанус. Мой первый зам, — скупо представил Ольгерда Юльевича Самурайский.
Говядло неопределённо кивнул. И сам Евгений Робертович для него, для генерала, был мелковатой рыбёшкой, а уж его заместитель так и вовсе — нечто вроде планктона.
— Проходите, господа! — Ольгерд Юльевич добровольно возложил на себя функции метрдотеля. — Всё готово!
Столик, выделенный Арменом Самвеловичем Гуликяном для ужина с московской знаменитостью, выгодно располагался в центре ресторанного зала. Сам Армен Самвелович с группой вышколенных официантов, напоминающих беременных пингвинов, топтался здесь же, поблизости.
— Самвелыч, сука, обнаглел! — приблизив толстые губы к уху начальника, на ходу сдавал Гуликяна Яанус. — Поставил дрянную копеечную посуду! Я ему толкую — ге-не-рал прибудет, понимаешь! А ты, халдей, тарелки ставишь, которые из пионерлагеря в девяностые украл! Самвелыч перепугался, выкатил солидный сервиз. Фарфор-марфор, то-сё! Икру, конечно, зажать хотел! Говорил, только красная есть. Но я поднажал. Всё нашлось. И икорка, и осетринка свежая, хе-хе, и коньячок!
— Коньяк проверить надо! — распорядился Самурайский. — Самвелыч меня уже один раз кинул!
— Проверим, Евгений Робертович, — Яанус бросил испытующий взгляд в сторону Гагаева и Исикевича. — Ещё как проверим!
Такому подопытному материалу позавидовал бы сам профессор Павлов. Куда там профессору с его собаками!
— Михаил Владимирович, — обратился к Гагаеву Самурайский. — Выпей рюмочку коньяку! Не побрезгуй!
Гагаев нервно открутил пробку и налил себе в стакан сто грамм.
— Пей! — плотоядно поощрил Яанус.
Гагаев, зажмурившись, заглотнул содержимое стакана. Самурайский внимательно наблюдал за выражением его лица.
— Э, слушай, Евгений Робертович! Коньяк — высший сорт! Для себя берёг! — не выдержал Армен Самвелович.
Гагаев порозовел, расплылся в дурашливой улыбке. Исикевич смотрел на него с завистью:
— Евгений Робертович, можно я тоже попробую?
— Достаточно! — отрезал Самурайский. — Пора к столу!
— Давно пора! — согласился генерал Говядло. Не дожидаясь Евгения Робертовича, он ухватил основательный кусок хлеба и густо намазал его чёрной икрой.
К генералу присоединились Самурайский с Яанусом. Гагаев и Исикевич замерли в услужливых позах рядом с официантами.