Где умирают сновидения?

Любимова Ксения

В итоге, когда они практически приехали на место, Голубев убедил себя в том, что девушка вполне мила и достойна как минимум еще одного свидания. Он даже стал получать удовольствие от ее воркотни, хотя терпеть не мог девиц, болтающих глупости с таким видом, словно выступают на пленарном заседании.

Наконец они завернули в тот самый поселок, где жила и работала новая знакомая, и Голубев с замиранием сердца воззрился на невысокое серое здание, в котором происходил волшебный процесс по превращению сырья в вино.

– Вот

это и есть моя работа! – с гордостью сообщила девица, показывая рукой на здание с вывеской «Винокомплекс».

– Наверное, чудесно ежедневно вдыхать волшебные ароматы? – поинтересовался он, не отрывая глаз от вывески.

– Кому волшебные, а кому и не очень, – хихикнула она. – По правде говоря, мне не нравится запах моей работы.

– Странно, а я всегда думал, что винные ароматы самые приятные, – ответил Голубев. – Во всяком случае, я бы не отказался сменить профессию.

– Не вижу ничего приятного, – отмахнулась она. – Перегар от самогонки просто сбивает с ног.

– Какой самогонки? – насторожился следователь.

– Которую ведрами жрут наши техники.

– А разве вы изготавливаете самогон?

– Издеваешься? – вытаращилась девица. – Да нам за это по ушам настучат. Дома они гонят и жрут ведрами. А наутро приходят такие хорошие, что на ногах не стоят. Да еще нас своими запахами с ног сбивают.

– Ничего не понимаю, – помотал головой Голубев. – Зачем гнать самогон, если на работе можно упиваться настоящим, хорошим вином?

– Да кто нам его даст-то? – засмеялась девица. – Если бы мы работали на винодельческой ферме, тогда другое дело.

– Какая разница, винодельческая ферма или винокомлекс? – вытаращился Голубев.

– Какой комплекс? – захлопала глазами девица.

– Винодельческий, – повторил Голубев.

Тут девушка мило улыбнулась и сообщила, что в названии ее предприятия отвалилась первая буква, и на самом деле место ее службы носит название «Свинокомплекс», а сама она ухаживает за хрюшками. Чистит их клетки и подкладывает свежую солому.

Дослушивать рассказ новой знакомой Голубев не стал. Он бесцеремонно выпихнул ее из машины, развернулся и, взвизгнув шинами, умчался на всех парах, оставив ее посреди дороги ошеломленной и ошарашенной.

– Зря ты так с девушкой, – утирая слезы, сказала Мариша. – Она к тебе со всей душой, а ты…

– Если бы ты себя хорошо вел, девушка могла бы позволить тебе прибраться в одном из стойл, – хихикнул Эрик. – Ты бы мог показать ей мастер-класс.

– Смейтесь, смейтесь, – мрачно произнес Голубев. – Я к вам со всей душой, с наболевшим, можно сказать…

– Бедные свинки! Они так и не смогли оценить руку профессионала, – простонала Мариша и повалилась на диван.

Смех душил ее и не давал свободно вздохнуть.

– Ничего, – оптимистично заметил сыщик. – Алексей еще одумается. Говорят, старые привычки не забываются.

– Когда

же вам надоест издеваться? – с горечью вздохнул следователь. – Друзья глумятся, журналисты льют грязь, никакого личного счастья! – он схватил газету со статьей Калюжного и треснул ею об стол.

Газета пару раз перевернулась и раскрылась как раз на той станице, где была размещена статья. Эрик тут же перестал смеяться и уставился на разворот. Взгляд его стал колким и жестким. Мариша тут же перестала смеяться.

– Идиот! – простонал сыщик и схватился за голову. – Какой же я идиот! Ведь все лежало на поверхности! А я чего-то ищу, вынюхиваю…

– Ты о чем? – насторожился Голубев, разом перестав дуться.

– Я, кажется, знаю, почему был убит Никита Савинов.

Мариша разом вспотела. Неужели Эрик наткнулся наконец на разгадку этого дела? Но что его на это натолкнуло? На ее взгляд, не произошло ничего такого, что могло бы его озарить. Ведь не в свиньях же дело!

– Говори скорее, – выдохнул следователь.

– Все дело в статье, – сообщил сыщик и откинулся на спинку стула. – Я должен был догадаться уже в тот момент, когда Ангелина рассказала, как Никита примчался к ней с журналом в руке и долго рыдал, говоря о судьбе и возмездии.

– Подожди, подожди… – Голубев схватился за голову. – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Какое возмездие?

– Это я виноват, что пропустил ее слова мимо ушей, – продолжал сокрушаться сыщик. – Помните, мы все искали отправную точку, с которой у Никиты начались навязчивые сны?

Мариша кивнула. Голубев внимательно посмотрел на сыщика.

– Ангелина совершенно точно сообщила нам, когда это произошло. А именно в день выхода газеты.

– Но газета вышла неделю назад, а сны Никите снятся всю жизнь, – возразила Мариша.

– Да, но не настолько мрачные. Даже Вика говорила, что он не заговаривал раньше о смерти. И о нотариусе не думал. А тут в течение нескольких дней произошли такие глобальные изменения. Вам не кажется странным такое совпадение?

– Вообще-то не кажется, – потер подбородок следователь. – Ну, увидел парень статью, ну, расчувствовался… Что здесь такого?

– А ты сильно растрогался, прочитав эти заметки?

– Конечно! – взмахнул руками Голубев. – Я был вне себя от возмущения.

– Так ты по какому поводу возмущался? Оттого что тебя пропесочили, – усмехнулся сыщик. – Сами истории тебя мало тронули. Сегодня люди не реагируют на чужую беду. Вокруг слишком много других раздражителей, которые ежедневно выбивают из колеи. А вот если беда относится непосредственно к тебе, тогда другое дело. Я не думаю, что Никита был настолько чувствительным, чтобы обычная заметка довела его до мыслей о смерти. Я уверен, что именно здесь и зарыта собака. Давайте еще раз прочитаем, о чем тут идет речь.