Где я?
Шрифт:
Черов, поняв, что понимания от прапорщика не дождётся, направился к технику.
— Зря ты ему потакаешь, — осуждающе покачала головой Сафонова, — Не время сейчас наводить тень на плетень…
— Это ты правильно заметила. Про тень и плетень. Лейтенант, между прочим, прав. Осветительные приборы расположены так, чтобы исключить появление в коридоре теней. В конце концов, разбираться с непонятками прямая обязанность Черова по штатному расписанию. Вот пусть и занимается.
— Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не трепало нервы, — одобрил позицию командира Сахраб, на правах второго заместителя, — Вот
Учёные, которым для идентификации наклеили на спину ядовито-жёлтые полосы, подобные светоотражающим деталям работников дорожных служб, сгрудились чуть в стороне, пребывая в каком-то гипнотическом экстазе. Их можно было понять. Близилась развязка затянувшегося эксперимента под названием «узнай, что я такое». Чем бы рейд не закончился, результаты полученные в нём трудно будет переоценить. Можно называть эту эйфорию ожиданием развязки, можно возможностью прикоснуться к чему-то сверхъестественному напрямую, без посредников.
Сопровождающие, приставленные к научным работникам для охраны, напрасно старались навести порядок и организовать цыплят хотя бы в подобие строя.
У бывших СОБРовцев на спине и шевронах присутствовали цвета ВОХР Росгвардии, а сами Эфы заказали нашивки с таинственным словом «Военстал» на краповом поле.
— Что бы никто не догадался, — хмыкнул тогда Ломов, накладывая аппликацию на специально подготовленные участки комбинезона.
То, что могло бы испугать учёных, находилось далеко за пределами технической зоны. Здесь они бывали практически каждый день и потому не видели ничего необычного. Рутина. Впрочем, сами «Песчаные Эфы», в купе с приданным усилением, тоже не волновались по поводу обстановки.
А вот для Ломова причина нервозности подчинённого была очевидна. Именно он и лейтенант спускались сюда ещё до того, как специалисты провели апгрейд, и видели коридор в первозданном виде.
Последними на уровень спустились Дерюгин и прибывший по этому случаю полковник Мантуров. Если майор больше волновался из-за невозможности идти в рейд с группой, то полковник понимал, что от результатов зависит его карьера. В случае провала ему припомнят и смещение генерала Булгакова, и амбициозные планы по реорганизации проекта Зона 65. В гадюшниках под названием «высшая лига подковёрного армреслинга», которым занимались на всех уровнях министерств и ведомств, это обычное явление. Уж, либо обретает яд гадюки, либо его проглотит любая жаба покрупнее.
Майор был немногословен. Прошёлся вдоль рядов своих подчинённых, понимающе покивал и пожал каждому руку. Нянькам пожелал помнить устав и держаться поближе к Эфам. Цыплят же обнимал и тряс руку так, будто прощался с ними навсегда.
Черов заметил, как Мельников сначала недовольно скривился, а после стыдливо отвернулся. Ему вспомнились намёки Ломова на возможный исход рейда. Он слегка ткнул товарища локтем под ребро и ободряюще прошептал:
— Не дрейфь, Родя! Тот кто останется там, останется не по нашей вине…
Полковник, в отличие от Дерюгина, торжественно откашлялся и произнёс возвышенную речь, где восхвалял отечественную науку, стоящую в авангарде мировой и помогающую укреплять позиции страны в сложной многополярной глобальной структуре. Заодно, поддержал отечественные традиционные
То, что Мантуров не обладал данными профессионального оратора знали все, поэтому снисходительно улыбались и помалкивали. Впрочем, многие отметили, что полковник умудрился избежать в своей речи нецензурных слов и идиоматических выражений. Без них пафосная речь показалась искусственной и нарочито фальшивой. Это немного испортило впечатление от прощания, зато мотивировало подойти к рейду со всей ответственностью и решимостью.
Наконец и эта красная линия оказалась пройдена. Техники, получив сигнал от полковника, приступили к открытию гермозатвора.
Ломов вышел вперёд и скомандовал:
— Задраить гермошлемы и продуть клапана!
Дождавшись исполнения, продолжил:
— Проверить системы жизнеобеспечения, кондиционирования и связи. В рейде обращаться только по оперативным позывным. Общение на отвлечённые темы запрещаю. Порядок следования следующий: первым идёт старший лейтенант Сахраб, его прикрывают Лишай и Гизмо. Далее следует научная часть экспедиции. Её возглавляет Нестор. Расстояние до авангарда пятнадцать — двадцать шагов в светлое время суток, пять шагов, в случаях ухудшения видимости. Напоминаю, аномалия подвержена резким сменам погоды. Возможны кратковременные песчаные бури, локальные ливни и явления преломления света, сходные с земными миражами. Бдительности не терять ни при каких обстоятельствах! Скажу проще: таблом не щёлкать — вертеть головой на триста шестьдесят градусов! Манюня замыкает колонну. Я и Проф находимся в повозке и следуем параллельным курсом, прикрывая один из флангов. Вопросы есть?
Вопросов не было и диск гермозатвора плавно открылся.
В Зоне наступало утро очередного дня и светило, по всем параметрам идентичное нашему Солнцу, жёлтым пятном висело над горизонтом. Сразу бросилась в глаза разница между естественным освещением аномалии и искусственным внутри коридора. Человеческий глаз очень чувствителен к этому моменту и его обмануть невозможно. Неужели аномалия не проекция, а вход в новый мир?
За порог шлюзовой камеры шагнул только полковник Мантуров. Майор остался внутри, опасаясь воздействия излучения на вживлённые в тело импланты.
— Ну, с Богом! — напутствовал полковник, смущённо перекрестив спины удаляющейся группы.
Здесь он выглядел несколько смущённым и весь налёт помпезной официальности слетел, оставив место волнению о судьбе отправившихся в неизвестность подчинённых. Видимо, его предыдущую пламенную речь снимали для отчёта перед вышестоящим начальством, а тут он не боялся выглядеть самим собой.
Присутствующие техники только помахали руками. Они выполнили свою часть работы и дальнейшее их мало беспокоило.