Где же Лизонька?
Шрифт:
Я подошла ближе к решетке. Свет в доме не горел, хотя сумерки сгущались с каждой минутой; и было совсем не похоже, что его обитатели находятся внутри. «Воскресенье, вечер: нормальные люди ходят в театры, кино, к друзьям, – а не шастают по окрестным деревням», – подумала я.
Не успела я забыть эту мысль, как внезапно, даже немного испугав меня, вспыхнул свет, осветив дорожку к дому и террасу. Какая-то девушка выскочила из дома и быстрым шагом пошла по направлению ко мне, то есть к калитке ограды. Строгий деловой костюм, белая блуза, наброшенное на плечи пальто – она явно выскочила наспех. Я так откровенно рассматривала дом и машину, что приняла
Я смутилась, развернулась и пошла было к машине, стараясь не спешить, чтобы мои маневры не напоминали бегство, – но вдруг девушка окликнула:
– Женщина, женщина!
Бедный, бедный гордый русский язык! Пламенные октябрьские революционеры среди множества бед, которые они натворили, – и которые мы разгребаем до сих пор, а большинство не разгребем никогда, – сотворили еще страшное ограбление русского языка, где навсегда исчезли все виды нейтральных обращений. Все сударыни, барышни, госпожи исчезли, утонув в революционной борьбе с буржуазными манерами – «А, етить твою мать, профессор! Иди сюда, выпей с нами!»
Эта потеря – отрыжка пролетарской культуры – навсегда заставит нас обращаться друг к другу по гендерному признаку или выискивать другие способы обращения к незнакомым. Дорогие мои донны, фрау, панны, синьоры и синьорины… Никогда, никогда нам не приблизиться к вашему очарованию, и останемся мы неведомыми женщинами и мужчинами, – по крайней мере, до момента знакомства.
Я обернулась на оклик, уже готовясь извиняться и оправдываться тем, что любовалась домом, как девушка опять обратилась ко мне:
– Вы по объявлению? По устройству на работу? – девушка запыхалась, ей было холодно, она говорила быстро и нетерпеливо.
– Д-да… – оторопело кивнула я.
– Так что же вы не звоните? Заходите, заходите, холодно…
– Я… я… Я с собакой!
– В этом доме живности больше, чем людей, – махнула она рукой. – Давайте и собаку!
Она нажала кнопку на пульте, и ворота отъехали в сторону.
– Заезжайте, ставьте машину под навес и проходите в дом, а я побегу, холодно.
Я окликнула пса, села в машину и припарковалась рядом с опелем. Мартин пробежал во двор своим ходом. Девушка исчезла в доме, и я немного рассмотрела опель. Машина как машина – старенькая, но чистая и совершенно не подозрительная. Никаких трупов или пятен крови не просматривалось.
Я прицепила поводок, и мы подошли к террасе, в глубине которой широкая, немного приоткрытая для нас дверь приглашала войти. Что мы и сделали.
Девушки нигде не было видно, и я остановилась, осматриваясь. Внутри дом был также безупречен в своей выверенной гармонии; и, главное, все было совершенно в моем вкусе. Просторная прихожая, пол покрыт светлой крупной плиткой; вверх уходила стильная современная дубовая лестница со стеклянным ограждением. Очень современно, ничего лишнего. Справа от входной двери стена была обшита дубовыми панелями, которые впоследствии оказались встроенным шкафом, слева три двери; из одной вышла давешняя девушка и пригласила войти.
Мы вошли. Комната оказалась просторным кабинетом с двумя большими столами, на которых возвышались мониторы известной фирмы. Системные блоки были, видимо, спрятаны в тумбах стола. Я присела на предложенный стул перед одним из столов, Мартин примостился у меня в ногах. Он был совершенно безмятежен. Он спокойно уселся рядом и весело смотрел на меня,
– Ложись и лежи тихо! – приказала я.
Девушка села за стол с другой стороны и представилась:
– Здравствуйте, меня зовут Светлана.
Светлана оставляла впечатление очень милой девушки – светлые волосы подстрижены в каре до плеч, серые глаза, приветливая улыбка. Тоненькая, высокая, стильно одетая, безупречный, почти незаметный макияж. Смотреть на нее было приятно.
– Алиса Аркадьевна. Здравствуйте, – ответила я.
– Где вы прочитали наше объявление?
Я замялась по понятным причинам. Впрочем, Светлана не стала дожидаться моего ответа:
– Но, в сущности, это неважно; давайте по существу поговорим. Как указано в объявлении, экономку в дом мы ищем срочно, потому что наша экономка, Ольга Олеговна, к сожалению, вынуждена была на время уехать к матери. Сестре Ольги Олеговны, которая ухаживает за матерью, сделали операцию, ее надо подменить, и затянется вся эта неприятность не меньше чем на месяц. Поэтому в объявлении мы пока указали срок месяц, но этот период может затянуться. Раз вы пришли, значит, вас это устраивает? – она скорее констатировала, чем спрашивала, и затем продолжила:
– Дом большой, а хозяева слишком занятые люди, чтобы заниматься домашним хозяйством. Хозяин дома – Арсений Андреевич Резников, предприниматель. Елизавета – его дочь – экономист, работает в крупном холдинге, много занимается благотворительностью. Оба часто бывают в командировках, но, когда Арсений Андреевич в городе, он часто работает здесь, в том числе и проводит совещания. Поэтому безупречное содержание дома крайне важно и с деловой точки зрения. Его кабинет рядом с этой комнатой, которую мы называем офисом.
Я секретарь Арсения Андреевича; в мои обязанности, кроме всего прочего, входят кадровые вопросы. У него есть еще один секретарь, Константин; он обычно сопровождает Арсения Андреевича в деловых поездках, и сейчас они оба в очередной командировке. В доме на постоянной основе работают два человека – Семен Коробов и его жена Зоя Коробова. Раз в два дня приходит еще одна женщина – Мария Ивановна – готовить. Она живет в Мёдушах; а Семен и Зоя живут здесь, в домике слева от ворот, – Светлана махнула рукой по направлению к окну. – Константин бывает в усадьбе редко, он работает в городском офисе. Впрочем, в его обязанности входит отчетность по рыбной ферме, поэтому на ферме он появляется примерно раз в месяц и часто засиживается там допоздна, чтобы управиться за один приезд. Иногда, очень редко, это не получается, тогда он остается здесь ночевать – предпочитает прямо здесь в офисе; вот здесь на диване. Но я помню только единственный такой случай. Обычно во время приезда он торчит на ферме и в усадьбе не появляется.
– Зоя – на ней основная уборка в доме, – продолжала Светлана, – стирка и другие обычные домашние дела. Семен – это и сторож, и работа на участке, разъезды по делам, за покупками, мелкий ремонт в доме, и любая мужская работа. Все эти люди как бы ваши подчиненные, вы должны будете координировать и контролировать их работу. Все закупки: как продуктов, так и расходных хозяйственных средств, – должны быть под вашим контролем и отчетностью. Арсений Андреевич периодически будет просить вас рассказать ему о том, как идет управление хозяйством, что делается, как работают люди, и будет просить отчитаться в расходах. Иногда он просит меня проинспектировать работу, если очень занят; но это случается редко, – он любит сам быть в курсе всех своих дел.