Где же ты, любовь?
Шрифт:
— Извините меня за опоздание, сэр Норман. Мне срочно нужно было позвонить по неотложному делу.
— Мы в этом доме придерживаемся строгого распорядка дня, — важно заявил сэр Норман, — но я очень рад видеть вас, Филдинг. Не думаю, что вы бывали здесь раньше.
— Да, это мой первый визит к вам, — ответил Майкл.
— Вы знакомы с моей сестрой? — Сэр Норман повернулся к мисс Хелен, как обычно стоявшей позади него.
— Да, мы познакомились после собрания в муниципалитете, — залепетала мисс Хелен, — после вашей изумительной речи,
— Спасибо, — искренне поблагодарил Майкл. — И я тоже рад снова видеть вас.
На мгновение наступило молчание. Сэр Норман вытащил из жилетного кармана часы.
— Пятнадцать минут девятого, — сказал он. — Где эта девица? Я не собираюсь ждать больше ни минуты.
Не успел он произнести это, как дверь открылась и вошла Синтия. Она намеренно медлила со своим появлением, чтобы понаблюдать за выражением лица Майкла в тот момент, когда он увидит ее.
Мягкие складки юбки шелестели вокруг ее ног, а глубокий вырез открывал красивую шею. Единственным ее украшением был букет роз, прикрепленный к поясу.
Синтия безмятежно улыбалась, проходя по комнате, но ее глаза были прикованы к лицу Майкла. Она увидела, как неподвижно застыло его лицо.
— Ты опоздала, — укоризненно сказал ей сэр Норман.
— Простите, дядя Норман.
— Ты знакома с мистером Филдингом?
— Да, конечно, — проворковала Синтия. — Мы старые друзья или, точнее, старые враги.
Майкл чопорно поклонился.
— Обед подан, — объявил дворецкий.
— Идемте, идемте скорее, — принялся нетерпеливо подгонять всех сэр Норман.
Синтия взяла под руку мисс Хелен:
— Давайте накормим этих грубиянов. Они придут в хорошее настроение, когда поедят.
— Но я уверена, что мистер Филдинг никогда не бывает в плохом настроении, — льстиво заметила мисс Хелен, с восхищением заглядывая в глаза Майкла.
— Вы, вероятно, будете удивлены, но, поверьте мне, бывает, — сказала ей Синтия, с вызовом посмотрев на Майкла. Но тот избегал встречаться с ней взглядом.
За столом сначала все чувствовали себя неловко, но только не Синтия. Она была просто неподражаема, сумела расшевелить и даже рассмешить и сэра Нормана, и его сестру. Только Майкл держался несколько отчужденно. Но Синтия была достаточно умна, чтобы не обращать на это внимания, и заставила его почувствовать себя неловко, когда он один или два раза попытался поспорить с ней.
После обеда они вернулись в гостиную, где на большом подносе их ждал кофе.
— Не мог бы я переговорить с вами, сэр Норман? — сказал Майкл, взяв чашку кофе, который разливала мисс Хелен.
— Сколько угодно, — улыбнулся сэр Норман, пребывавший теперь в самом благодушном настроении.
— Я имел в виду разговор наедине, — уточнил Майкл.
— А есть ли такая необходимость? — спросил сэр Норман. — Наверняка в вашем разговоре нет ничего такого, о чем нельзя было бы упомянуть при моей сестре и крестнице.
— Как пожелаете, но дело довольно серьезное.
— Ах да. Я знаю. Ужасное место и ужасные люди.
— Я согласен с вами, когда вы говорите о месте. Но сомневаюсь, что можно осуждать людей за ту обстановку, в которой они существуют.
Что-то в его тоне заставило сэра Нормана ощетиниться.
— А теперь скажите, Филдинг, что именно вы имеете в виду, говоря это?
— Я имею в виду, что состояние, в котором находится это здание, — позор! Вы давно его видели? Знаете, как там пахнет! Я не понимаю, как эти люди еще живы в подобных условиях?
Сэр Норман откинулся на спинку кресла.
— Вы преувеличиваете, Филдинг. Сондерс-Лейн, я согласен с вами, находится в неважном состоянии. Городские власти давно собирались снести этот район. Они говорили об этом еще до войны, но поскольку возникла нехватка жилья, они не придумали ничего лучшего, как поселить туда людей. Жильцы останутся там до тех пор, пока для них не построят новые дома.
— Я прекрасно все понимаю, — сказал Майкл. — Но ведь можно отремонтировать здание, хотя бы провести воду на все этажи, вставить стекла, покрасить стены. Да и мусор, валяющийся во дворе, можно вывезти.
— А кто за все это будет платить? — с вызовом спросил сэр Норман.
— Я думаю, что ответственность за это лежит на хозяине, — прямо сказал Майкл.
Сэр Норман засмеялся:
— По-вашему, я Рокфеллер? Так уж получилось, что эта развалюха принадлежит мне. Большая часть тамошней земли куплена компанией, и никто не скажет, что «Болтис лтд.» не является образцовым землевладельцем. Сондерс-Лейн я получил в счет оплаты большого долга. Я никогда не хотел его покупать, его мне навязали. Если найдется дурачок, который захочет купить его у меня, я продам его завтра же с великим удовольствием.
— Но это не снимает с вас ответственности, — напомнил Майкл.
— Дорогой мой, — возразил сэр Норман, — когда вам будет столько лет, сколько мне сейчас, вас трудно будет пронять одними словами. У всех нас есть свои обязанности, но все это одни только слова, чтобы заставить нас делать то, чего мы делать не хотим. Чтобы привести Сондерс-Лейн в приличный вид, нужно потратить много тысяч фунтов, и, честно говоря, я не собираюсь этого делать.
— Вы предпочитаете оставить там все как есть?
— Мой ответ вам будет прост, — сказал сэр Норман. — Идите к черту! Занимайтесь своими делами. Это моя собственность. Я старый человек, и меня все это не интересует. Если бы у меня был сын…
На мгновение его голос смягчился.
— …Если бы у меня был сын, — повторил он, — все пошло бы по-другому. Но я много работал, а теперь намерен наслаждаться жизнью. А вы отправляйтесь в Вестминстер и проповедуйте оттуда, разглагольствуя о новом прекрасном мире, но оставьте нас в покое! Дайте нам возможность спокойно работать и самим решать наши проблемы.