Геббельс. Портрет на фоне дневника.
Шрифт:
5 февраля 1933. (Рукописный дневник.) Дома Функ. Хочет стать госсекретарем по прессе и пропаганде. Этого еще недоставало. Я должен ему помогать. А Руст будет министром культуры. Вот так-то. Я очень угнетен… Меня размазывают по стенке. Гитлер мне почти не помогает. Я потерял мужество. Реакция диктует. Третий рейх!
10 февраля 1933. Я произношу по передатчику двадцатиминутное вводное слово из Дворца спорта… Фюрер был принят неистовой овацией. Он произнес изумительную речь с резкими нападками на марксизм. В конце он впал в редкий, неправдоподобный ораторский пафос и закончил словом «аминь»!.. Эта речь воодушевила всю Германию. Нация отдастся нам почти без борьбы. Массы во Дворце спорта впали в безумное упоение. – Гитлер вызывал оргиастическое чувство
14 февраля 1933. (Рукописный дневник.) Ханке доложил, что денег на выборы ждать неоткуда. Придется толстому Герингу обойтись без икры.
15 февраля 1933. Был на автомобильной выставке, какие замечательные машины! Новый «мерседес»! Хотел бы я иметь такой.
Будет, будет ему новый «мерседес», а толстому Герингу – икра. Тот сам об этом позаботится. Сохранился и был предъявлен в Нюрнберге протокол совещания банкиров и промышленников (Шахт, Крупп, Шницлер, Фоглер и другие), где Геринг призывал их обеспечить материально предвыборную борьбу Гитлера, чтобы соотношение политических сил в рейхстаге дало бы Гитлеру полновластие. «Жертвы, которые требуются от промышленности, гораздо легче будет перенести, если промышленники смогут быть уверены в том, что выборы 5 марта будут последними на протяжении следующих десяти лет и, может быть, даже на протяжении ста лет», – то есть Геринг заверял, что с парламентской демократией будет покончено и наступит диктатура сильной власти. С ее милитаристской программой собравшихся ознакомили. Националистические побуждения и надежда на то, что их интересы будут обеспечены этой властью, обусловили сотрудничество с ней магнатов промышленности. В кассу нацистов полились деньги.
Следующий за роспуском рейхстага акт: органы коммунистической и социал-демократической прессы, «которые доставляли нам столько неприятностей, одним ударом сметены с берлинских улиц. Это успокаивает и проливает бальзам на душу» (15.2.1933).
Годом ранее Гитлер в приведенном мной письме жаловался Гинденбургу, что президент берлинской полиции запретил на первый период предвыборной кампании одну из газет его партии (геббельсовский «Ангрифф»), называя этот запрет «опасным, с одной стороны, и, по моему убеждению, противозаконным – с другой», и призывал Гинденбурга противостоять нарушению демократических норм проведения выборов. Но вот прошел всего год. И Гитлер, теперь уже рейхсканцлер, в связи с предстоящими выборами в рейхстаг обращается с публичным воззванием к национал-социалистам (машинописный текст воззвания, правленный карандашом и подписанный Гитлером 22 февраля 1933 года, сохранился все в той же заветной папке фюрера): «Враг, который 5 марта должен быть низвержен, – это марксизм! На нем должна сосредоточиться вся наша пропаганда и вся наша предвыборная борьба.
Если «Центр» [33] в этой борьбе своими нападками на наше движение будет поддерживать марксизм, тогда я лично сам при случае расправлюсь с «Центром», отражу его и положу ему конец».
Как разителен язык обоих документов. В них запечатлен путь, пройденный между двумя точками. Прямая – от борьбы за власть к захвату ее. «Теперь дует другой ветер, раньше нас били дубинками, теперь мы господа страны», – записывает Геббельс 23 февраля.
Листая историю германского фашизма, со всей печальной наглядностью и тревогой убеждаешься, что воинственный антикоммунизм, антимарксизм нисколько не страхует общество от заблуждений, от нетерпимости, фанатизма, не уберегает от возможного возникновения тоталитарных структур, режимов. Быть может, нечто подобное имел в виду Томас Манн, сказавший: «Антикоммунизм – главная глупость нашей эпохи».
33
«Центр» – католическая партия.
27 февраля 1933. В 9 часов фюрер приехал к нам на ужин. Мы предавались слушанью музыки и разговорам. Внезапно звонок: «Рейхстаг горит!..» Поджог! Я тут же сообщил фюреру, и мы на 100-км скорости помчались по Шарлоттенбургшоссе к рейхстагу… Все здание в огне. Поверх толстой пожарной кишки мы попали в портал… Навстречу нам вышел Геринг, а вскоре приехал и
34
У. Ширер, автор известной книги «Валет и падение третьего рейха», с 1926 по 1941 г. корреспондент американской газеты в Берлине, присутствовавший на заседаниях Военного трибунала в Нюрнберге, считает, что, хотя и не вынесено окончательное суждение, «можно почти не сомневаться, что идея поджога принадлежит Геббельсу и Герингу».
Поджог рейхстага – зловещая провокация, подавшая сигнал к развязанному за неделю до выборов террору, преследованию нацистами своих противников и инакомыслящих.
Буквально на следующий день после поджога Гинденбург (по настоянию Гитлера) подписал указ: «Для борьбы с антигосударственными и антинародными действиями, начало которых положил поджог рейхстага 27 февраля 1933 года, временно отменить гражданские гарантии Веймарской конституции, включая свободу личности…»
Но отмененные «временно» гражданские гарантии были возвращены немцам только после падения фашистского режима.
28 февраля 1933. Во всем рейхе больше не выходят марксистские газеты. Геринг начал в Пруссии большой поход против красных партий, он кончится их полным уничтожением. Кабинет принял очень суровое постановление против КПГ. Это постановление предусматривает смертную казнь. Это необходимо. Народ теперь желает этого. Аресты следуют за арестами… Сопротивления нет нигде. Противники поражены нашим внезапным и сильным контрударом… Теперь работа пойдет сама собой… Мы сможем отпраздновать наш великий триумф еще парадней. Жизнь снова радует.
4 марта 1933. СА маршируют длинными колоннами по Берлину. Последние приготовления к выборам… Борьба достигает кульминации… В Гамбурге все на острие ножа. После выборов надо будет принять там решительные меры.
В день выборов стали поступать благоприятные для нацистов сведения.
5 марта 1933. Первые результаты… Но что значат теперь цифры. Мы господа в рейхе и в Пруссии, все остальные разбиты и пали наземь… Это тем более приятно, что у нас теперь есть возможность выступить против сепаратистского федерализма.
Геббельс отстоял свое монопольное положение от всех поползновений делить с ним власть в министерстве. «Министерство должно объединить в одну широкомасштабную организацию прессу, радио, кино, театр и пропаганду».
В отведенном под министерство здании «я быстренько взял несколько строителей из СА и велел за ночь сбить весь гипс и деревянную отделку, древние газеты и акты, которые сохранились в шкафах с незапамятных времен, были с грохотом выброшены на лестницу. – Это первый жест министра просвещения и культуры. Новая власть порывает с историей, памятью, культурой. – Когда достойные господа – я их выгоню в ближайшие дни – явились на следующее утро, они были страшно потрясены. Один всплеснул руками над головой и пробормотал с ужасом: «Господин министр, знаете ли, ведь вы можете за это попасть в тюрьму?» Извини подвинься, мой дорогой старичок! И если ты до сих пор об этом не слышал, то позволь тебе сообщить, что в Германии революция и эта революция не пощадит ваши акты», – браво осаживал старичка новый министр культуры и образования, агрессивно демонстрируя бескультурье, попрание архивов – исторической памяти.
7 марта 1933. Ситуация в Баварии созрела. В Гамбург уже в вечер выборов направлен рейхскомиссар. Почему нельзя сделать это повсюду теперь, когда враги разбиты и повергнуты наземь? Мы должны действовать решительно и пользоваться ситуацией. Следующей землей будет Баден-на-Рейне.
8 марта 1933. Вечером мы все у фюрера, там решено, что теперь очередь Баварии.
9 марта 1933. В Баварии все решено. Генерал Эпп принял власть как комиссар рейхсправительства… Клерикальная федералистская клика пыталась еще сопротивляться, но была сметена силой событий.