Ген луны

Kaede Kuroi

На уроке искусства Ровенская смогла добиться таких успехов в пугающем прикосновении, что едва ее кожа соприкасалась с чьей-либо шеей, как оппонент чуть ли не в полуобморочном состоянии бросался наутек. Аня долго не могла забыть выражения ужаса и удивления на лице Захарии. Его рука дрожала, но он старался этого не показывать. Девушке даже стало жаль парня, но свое обещание напугать его она выполнила. Совсем другая песня была на прикосновении доверия. Аня с ужасом ждала этого урока, потому что это прикосновение по виду больше напоминало ласку, и касаться своего лица таким образом, кому попало она не могла бы позволить. Во-первых, девушка сразу стала бы смущаться, а во-вторых…

ну вы поняли, слишком много чести было бы. Поэтому Лолита очень обрадовалась, когда профессор Нозельвик поставил ее в пару с Александром. Ему девушка доверила бы даже свою жизнь, не задумываясь. Почему, сама не знала. Просто так бывает, что ты, даже почти не общаясь с человеком, слепо веришь ему. Это до сих пор является загадкой и для меня, и для Анны. Тебя просто приручают, не делая практически ничего для этого. Нет, это даже не любовь. Скорее, узы крови.

— Сегодня нам предстоит довольно интересный урок. – вещал златоволосый Нозельвик, прохаживаясь взад вперед у доски. – Ведь у нас осталось последнее прикосновение – доверия. Это самое сложное из существующих, и оно обладает практически колдовской силой. Ну вы меня понимаете…— он подмигнул. От этого Ане стало не по себе, и она беспокойно завозилась, предчувствуя самое худшее. По классу разнесся смех. А тем временем профессор все также восторженно продолжал:

— Для возымения должного эффекта, в это прикосновение должна быть вложена целая гамма чувств. То есть это уже не отрицательные чувства, а в корне положительные. Причем это тот же объем эмоций, что и при пугающем прикосновении, только помноженный раз на сто.

Все в классе обреченно застонали. Профессор погрозил пальцем:

— А вот этого не надо. Только настрой теряется, а результата ноль. Я вам помогу, обещаю. Если уж и это не поможет, то вы, мои друзья, совсем тупые и черствые сухари. – со смешком заявил он. В аудитории послышалось хмыканье и хихиканье. Нозельвик постучал тонкой тростью, заменяющей ему указку, по доске.

— Тихо, тихо! Не устраивайте базар, а то ничего не получится! – чуть повысил голос он, и в кабинете сразу стало тише. – Так, а теперь я распределю вас всех на мое усмотрение.

Он проходил по шумящему классу, и говорил каждому, с кем кто будет стоять в паре. Ане было неуютно. Она повернула голову, и наблюдала за жеребьевкой. Киру поставили с Миланом. Вид у нее был не то что довольный, но вполне спокойный. Аня поняла, что ее подруга боялась, что ее поставят с Захарией или одним из ее назойливых поклонников. Наконец подошла ее очередь. Нозельвик подошел к Анне, и посмотрел на нее, а затем обвел глазами класс, оценивая каждого.

— Хм…сложный выбор. – пробормотал он. – Хотя…да, я думаю он вам подойдет. – профессор снова посмотрел на Лолу. – Вашим партнером будет Александр.

Ане показалось, что у нее даже волосы на голове зашевелились. Она обернулась, и увидела сидящего неподалеку Александра. Скрестив на груди руки, он безжизненно и равнодушно смотрел куда-то в столешницу. Казалось, ничто земное его не интересовало. Да и неземное, если разобраться, тоже. Тем временем, Нозельвик поторопил Анну:

— Ну же, переселяйтесь, госпожа Лолита. – деликатно подгонял он ее. Аня кивнула, и взяв сумку, направилась к парте Александра, чувствуя на себе удивленные взгляды Милана и Киры. Она села на стул, и посмотрела на вампира. Сонное равнодушное выражение на секунду исчезло из его взгляда. Он улыбнулся ей краем рта, и вновь отвернулся. Ровенской сразу стало спокойно, и она оглядела класс.

Все уже практически рассортировались, лишь несколько человек все еще распределялись Нозельвиком. Аня

посмотрела на свою парту. К Захарии подсадили рыжеволосую девушку, которую Анне не знала. И что удивило Лолиту больше всего, так это то, что эта самая вампирша совсем не боялась Захарию, по крайней мере в ее взгляде не было ни малейшего опасения, хотя возможно, она умело его скрывала. Аня понадеялась, что это не так, и Захария не у всех вызывает страх. Наконец распределение закончилось.Учитель подошел к окну и задернул шторы. Все удивленно следили за его действиями. В аудитории сразу же стало темно, и едва можно было разглядеть сидящего рядом.

— Так…— раздался едва различимый голос в темноте. – А теперь все должны успокоиться.

Вспыхнуло пламя, и от неожиданности Аня вздрогнула, но тут же успокоилась. Это профессор зажег в темноте спичку, и что-то запалив ею, тут же погасил.

— Это прикосновение должно восприниматься не зрительным контактом, а эмоциональным. – раздался шепот профессора. — Именно поэтому здесь темно. Я знаю, это сложно, но вы должны попробовать. Я подключил помощника, но очень прошу вас – будьте осторожны. Он опаснее, чем вы думаете. Вы должны осознавать, где заканчивается здравый смысл и начинается безумие. И очень постарайтесь запомнить ощущения, чтобы при тренировках во внеурочное время вы смогли бы повторить хотя бы нечто подобное, я уже не говорю о чистейшем копировании этих эмоций. Итак, нужное движение вы помните. Теперь все зависит от вас.

Аня почувствовала сладковато-пряный восточный аромат, и тут же поняла – благовония! Уж что-что, а книги из своего шкафа она знала практически наизусть, что и помогло ей прийти к своей догадке. В одной из них главным героем использовались благовония, действующие одурманивающе, как наркотики, но не приносящие вреда. Скорее всего, нечто подобное использовал и Нозельвик.

Не успела Анна порадоваться своей догадливости, как обычное состояние сменилось коматозным. Это ей напомнило преддверие полнолуния, только если тогда жар был мучительным, то этот наоборот, словно погружал ее в теплые объятия блаженства. В классе было тихо и темно, лишь искра тлеющей ароматической пирамидки возвращала к реальности.

Тут Аня почувствовала, что ее лица коснулась чья-то прохладная ладонь. Но почему-то именно от этого холода ей стало жарко. Все рефлексы притупились, а чувства наоборот, были, как натянутая тетива. Холодная волна прошла вдоль линии щеки, остановившись на шее. Девушка прикрыла глаза, тая от накативших на нее ощущений, но тут вспомнила предупреждение Нозельвика о том, чтобы они держали себя в руках. Потряся головой, она прогнала наваждение. Теперь ее очередь.

Девушка протянула руку, и почувствовав под пальцами шелк волос Александра, провела ею вниз, по прохладной, как у русалки коже вампира. Тут ее запястье оказалось в плену холодных пальцев. Поцелуй в ладонь.

Глаза девушки расширились. Лолита поняла, что Александр теряет контроль.

«Проклятые благовония!» — мелькнула паническая мысль.

— Александр, успокойся… — как можно тише, чтобы никто не услышал, сказала она. Ответа не последовало. Ее руку продолжали ласкать. Ровенская поняла,что уговоры не подействуют, и если так и дальше будет продолжаться, то неизвестно,что будет. Остался последний выход. Тогда, глубоко вздохнув, она сосредоточилась, и попыталась успокоиться, что было весьма непросто в такой кутерьме, к тому же, губы Александра хоть и были холодными, но обжигали не хуже огня, и девушка чувствовала, как под формой то взмокала, то леденела спина. Наконец ей удалось остыть до нужного градуса, что уже было немалым подвигом.