Ген празаниса

Шандор Дамьян

Однако Титра знала, что сейчас в Фортуне уже глубокая ночь, вокзал вместе с порталом закрыли и им не нужно маскироваться для своего путешествия.

– Госпожа Типикайтра, - услышала она голос одного из своих помощников, вернувший ее в реальность, - портал готов, вещи мы уже перенесли.

Латокза заглянула ему за спину и увидела восемь приборов выложенных по окружности, а также небольшой пульт управления в виде сборного столика с компьютером немного в стороне. Посреди окружности действительно

стояли походные сумки, при чем, не только спящего ученого, но и ее собственные.

– А вот и последний штрих, - сказал второй помощник, занося в гостиную инвалидное кресло.

Оба латокра тут же подняли хозяина дома и, осторожно усадив его спящее тело в это кресло, отправили его внутрь окружности.

– Ну что ж, - подбадривая саму себя, произнесла Титра и встала из-за стола, - пора в путь.

Когда она оказалась позади спящего Акти и закрыла глаза, один из ее помощников стал за пульт управления и, произведя несколько манипуляций с клавиатурой, нажал на кнопку запуска…

Голову латокзы пронзила чудовищная боль, однако длилась она едва заметное мгновение, после чего расщепленный на элементарные частицы мозг прекратил обмениваться с остальным телом какими-либо сигналами и остальное расщепление, а потом и перемещение прошло совершенно незаметно. Уже в пункте прибытия компьютер мгновенно восстановил структуру всех телепортированных физических тел, соединил элементарные частицы в правильной последовательности и послал в голову бодрствовавшей в момент путешествия латокзы сигнал, временно отключивший в мозге центр боли.

Титра едва удержалась на дрожащих ногах, голова сильно кружилась. Позади у нее было уже неисчислимое количество телепортаций, но тело всегда реагировало одинаково, не в состоянии привыкнуть к неестественной процедуре.

– Здравствуйте, господа! – услышала она голос издалека.

Осмотревшись по сторонам, она увидела, что вместе с латокром в кресле и остальными вещами стоит посреди большой платформы стационарного портала, а в ее сторону спешит улыбающееся существо, странно знакомого вида. Уже приблизившись на несколько шагов, оно прокричало:

– Титра, это же я, Рати!

Латокза негромко ругнулась:

– Надо ведь было предупреждать, что будешь в гриме!

– Привыкай, - ответил политик, - на улицу можно будет выходить только в таком виде.

К латокрам подошел молодой человек с кожей светло-кремового цвета, странными голубыми глазами и черными как ночь волосами. Вся его фигура в глазах Титры была нереально широкой хотя и низкой, а голова неестественно круглой. Латокза была просто поражена, она видела людей на фото и видео, но никогда еще не встречалась с ними вживую.

Человек сказал что-то Рати на непонятном языке и тот тут же ответил

ему, покивав при этом головой.

– Программа прямого обучения языку? – поинтересовалась Титра у однопартийца.

– Да, в клинике вы тоже такие получите, - ответил политик, - давайте поторопимся, нам еще на другой вокзал идти, до рассвета меньше времени, чем нам кажется.

– До какого рассвета? – удивилась латокза, - насколько я знаю, сутки здесь длятся более восьмидесяти двух илиторийских суток или почти сто семнадцать земных.

– Длились, - поправил ее Рати, - вы хорошо изучили прошлое этой планеты, но мало поинтересовались ее терраформированием.

– Не было времени, - покаялась Титра.

– Перед колонизацией люди изменили период обращения Венеры, и теперь сутки здесь почти идентичны земным.

– Понятно, - пристыженно ответила собеседница.

Тем временем, по платформе в сторону гостей направились еще несколько людей не менее коренастых, чем тот, которого латокза уже рассмотрела.

– Они все такие широкие? – тихонько спросила она у Рати, - в видеоотчетах они не выглядели такими.

– На видео сравнить было не с кем, при экспериментах их снимали всегда отдельно от латокров.

Люди взяли в руки вещи гостей, и вся компания последовала за голубоглазым брюнетом. Титра, отказавшись от помощи, сама повезла коляску со спящим Акти. Перед выходом из здания все остановились возле гардероба и накинули на себя легкие одинаковые плащи, в том числе плащ накинули и на Акти.

– Опустите, пожалуйста, капюшон пониже, - сказал латокзе Рати, - могут попасться случайные прохожие.

Титра выполнила просьбу и вслед за остальными выкатила на улицу коляску. Как только автоматические двери открылись, и она оказалась за пределами здания, все тело ощутило на себе упругое постукивание крупных капель дождя. Кожа латокры под одеждой начала стремительно нагреваться, дышать стало очень тяжело. Несмотря на дождь, воздух был крайне горячим, пахло остывающим камнем и пластиком. Титра догнала Рати и довольно громко, чтобы перекричать шум ливня, поинтересовалась:

– Здесь всегда так душно?

Политик приложил руку ко рту, показывая жестом, что нужно пока помолчать и латокза отступила.

Планетарный вокзал находился совсем рядом с межпланетным, так что все, что понадобилось сделать ночным путешественникам, это пересечь пустую площадь с высоким круглым зданием из стекла посередине. По дороге им действительно попалось пару случайных прохожих, однако они не обратили на компанию никакого внимания. Зайдя в здание планетарного вокзала, Титра переспросила у своего однопартийца:

– Мне не стоило разговаривать на улице, да?