Генерал Багратион

Коллектив авторов

ежели неприятель будет иметь сильные резервы, чем может

он привести в расстройку наступающих; и для того нам

стараться иметь войска в колоннах и в готовности, а как скоро

все обратятся в бегство, тогда сильно колоть казакам, а

регулярным подкреплять сомкнуто и весьма стройно.

Армию в боевой порядок выстраивать не тесно, а так,

чтобы локтями только могли трогать товарища, — сие нужно

для свободного заряжения ружей. Когда неприятельская

кавалерия

нападает на пехоту, то ту же минуту построить

сомкнутую колонну во все стороны, или баталион каре.

Всe атаки делать с криком, а особливо казакам; вo время

наступления барабаны бьют скорый поход и музыка играет.

Артиллерии генералу предписываю избирать и определять

к пушкам места для верного действия. Его обязанность

направлять их благоразумно и во время сражения уведомить

всех подчиненных своих, где он сам находиться будет, чтобы

все знали, ибо сие нужно. В баталии фридландской

генерал-майор Резвой не объявил своего местопребывания, и

в нужде не могли его находить. Генерал артиллерии должен

быть в середице между первой и второй линии; он даег

знать непременно и корпусным начальникам, где он будет.

Я уверен в храбрости вверенной мне армии, и что всякий

чин потщится благоразумно и храбро действовать, ибо

государь наш всемилостивейший и любезное наше отечество сего

гребуют, и мы должны доказать сыношую нашу любовь и

непобедимую храбрость. Господам начальникам войск

вселить в солдат, что все войска неприятельские не иначе что,

как сволочь со всего света, мы же русские и единоверные.

Они храбро драться не могут, особливо же боятся нашего

штыка. Наступай на него! Пуля мимо. Подойти к нему — он

побежит. Пехота коли, кавалерия руби и топчи! Г.г.

офицеры наши всему свету доказали храбрость, преданность,

ревность и послушание, следовательно ныне они более и

более в глазах моих оправдают заслуженную- признательность.

Тридцать лет моей службы и тридцать лет, как я врагов

побеждаю чрез вашу храбрость. Я всегда с вами, и вы со

мною!

В Голлабрюнне2 храбрые полки: Киевский гренадерский,

6 егерский и Черниговский драгунский, были свидетелями,

как мы, быв окружены стотысячною армиею, в числе 4

тысяч и без провианта, пробились сквозь и взяли в плен

французов. Теперь нас пятьдесят тысяч. У нас кроме провианта

есть вино и мясо, есть и того более доброй воли служить

государю императору верно. Как же ив драться и не бить

неприятеля? Зная любовь вашу к отечеству, я смею ожидать

всего от храбрых войсков. Вы отличались со мною, а теперь

должны более и более отличаться.

Государь пожаловал мне

завершить отход основным силам русских.

власть награждать вас, следовательно награда в моих руках,

и я обязательно почту воспользоваться со всею

справедливостью доверием ко мне государя. Ударим дружно и

победим врага. Тогда нам честь, слава и благодарность родины,

а любезному отечеству нашему победою врага,

дерзнувшего вступить в землю русскую, принесем спокойствие и

самое блаженство.

Кн[язь] Багратион,

Из всеподданнейшего донесения к вашему

императорскому величеству от 24-го числа июня № 372 1

отправленногоv вам, всемилостивейший государь, известны движения

2-й армии для соединения с 1-ю и предположения мои, по

коим еще льстил себя надеждою достигнуть Минска. При

готовности и доброй воле вверенного мне войска, быв 10

дней на маршах без растахов, по самым дурным и от

глубоких песков изнурительным дорогам; делая переходы по

пятидесяти верст, не далее как вчерась еще, зная уже о

приближении неприятельских сил к Минску и о стремлении

занять оный прежде меня, с надеждою полною на храбрость

войск, щитая противу себя у Минска неприятеля хотя в

60-т[ысячах], я был в решимости атаковать его, пробиться

в соединение к 1-й армии. Но к крайнему прискорбию,

удостоверившись в непомерном превосходстве сил

неприятельских от Вильно чрез Вилейку у Минска показавшихся, от

Воложина на Раков и Радашкевичи туда же следовавших и

угрожавших мне от стороны Новогрудка; следуя при том

неотложно вашего императорского величества высочайшему

, повелению, в отношении ко мне военным министром

объявленному: чтобы с сильнейшим неприятелем избегать всех

решительных сражений, поставлен был в необходимость

переменить мое предприятие, и тем еще более, что прибывший

ко мне вашего императорского величества флигель-адъютант

Бенкендорф, удостоверяя о приближении к Минску войск

неприятельских, полагал, что вслед за его выездом, должен

быть занят сей Первейший пункт для соединения.

Ваше императорское величество, из подносимой при сем

копии отношения моего, к военному министру отправленного

в 13-й день июня, усмотреть соизволите, что я имел неща-

стие предвидеть занятие неприятельскими войсками Минска,

прежде меня; но все бы еще достигнуть возможно было