Генерал Багратион
Шрифт:
стию и проч.
А. Ермолов,
1-я армия тотчас должна итти и наступать к Вильне,
непременно, чего бояться. Я весь окружен и куда продерусь
заранее сказать не могу, что бог даст, а дремать не стану,
разве здоровье мое мне изменит; уже несколько дней очень
[плохо] чувствую. Я вас прошу непременно наступать, как
приятель,
и дома шутить не должно. И русские не должны бежать.
Это хуже пруссаков мы стали. Я найду себе пункт
продраться, конечно, и с потерею; но вам стыдно, имевши в
заду укрепленный лагерь, фланги свободные, а против вас
слабые корпуса. Надобно атаковать. Мой хвост всякий день
теперь в драке; а на Минск и на Ёилейку мне не можно
пройти от лесов, болот и мерзских дорог. Я не имею покою,
и не живу для себя, бог свидетель, рад все делать; но
надобно иметь и совесть и справедливость. Вы будете
отходить назад, а я все пробивайся. Ежели для того, что фигуру
мою не терпят, лучше избавь меня от ярма, которое на шее
моей, а пришли другого командовать, но за что войска
мучить без цели и без удовольствия. Советую наступать
тотчас. ..
.. .Зачем предаваться законам неприятельским, тогда
когда мы можем их победить; весьма легко можно сделать
приказать двинуться вперед, сделать сильную
рекогносцировку кавалерией и наступать целой армией. Вот и честь и
слава. Иначе я вас уверяю, вы не удержитесь и в
укрепленном лагере. Он на вас не нападет в лоб, но обойдет К
Наступайте, ради бога. Войско ободрится. Уже несколько
приказов дано, чтобы драться, а мы бежим. Вот вам моя
откровенность и привязанность государю моему и отчеству. Если
не нравится, избавьте меня, и я не хочу быть свидетелем
худых последствий. Хорошо ретироваться 100—500 верст, но
видно есть злодей государю и России, что гибель нам
предлагает. И так прощайте. Я вам все сказал, как русской
русскому; но если ум мой иначе понимает, прошу в том
простить.
[Князь Багратион.]
По отправлении донесения к вашему императорскому
величеству с флигель-адъютантом князем Волконским, сего
числа я прибыл в Слуцк, где получил сведение о сильных
партиях армии маршала Даву, показавшихся по дороге к
Бобруйску, замявших местечко Свислочь, ё сорока верстах
от Бобруйска отстоящее.
Находя себя на каждом шагу в новом и столько же
невыгодном положении, и отовсюду окружаемого, я
принужденным нахожусь переменять также мои намерения; как
между
больных 2-й [армии] и от 1-й армии присоединившихся
обозов, подвижных фур и транспортов, разными случаями ко
мне приставших. Но чтобы наконец облегчить мои заботы и
не дать неприятелю воспользоваться чем-либо из
принадлежащего ко 2-й армии, я решился отправить все обозы, равно
как и пленных к Мозырю; больные же большею частию
переправлены уже за Бобруйск.
Между тем, желая быть во всякую минуту в готовности
отразить неприятеля, 7-му корпусу под командою генерал-
лейтенанта Раевского, с приличным числом кавалерии и
казачьих полков, приказал я следовать по дороге на Глузен и
Бобруйск, отражая нападающего неприятеля. Арьергард же
мой, быв преследуем армиею короля Вестфальского, после
двух весьма неудачных для неприятеля атак, идущий вслед
меня спокойно, под командою генерала от кавалерии
Платова , подкрепляемый сводною гренадерскою дивизиею и
8 корпусом под командою генерал-лейтенанта Бороздина,
противупоставлю преследующей меня армии для отпору при
нападении.
В толь невыгодном для меня положении, я еще осмелился
бы надеяться даже успехов оружию российскому, если бы
ваше императорское величество решительно приказали 1-й
армии атаковать неприятеля. Он непременно будет разбит,
и я получил бы подкрепление.
Я охотно бы решился атаковать армию Иеронима, меня
преследующую2, и, разбив ее, разбил бы после и Даву, в
чем совершенно уверен, но не уверен в том, что Иероним
не стал [бы] отходить, и тем отвлекая меня, не дал бы
случаю маршалу Даву отрезать вверенную мне армию на всех
пунктах соединения и даже продовольствия. И сии причины
толь очевидных последствий, останавливая всякое
предприятие, налагают необходимости действовать по случаям.
Сведении, недавно весьма полученные мною, 4то генерал
от кавалерии Тормасов едва имеет против себя сорок тысяч,
из коих австрийских войск 15 т[ысяч] отделены на
перемену войск французских, в Данциге бывших, и ныне
следующих к войскам, против 1-й армии находящимся, поставили
меня в обязанность предложить ему о иоспешнейшем
занятии Пинска, некоторою частию войск, дабы тем прикрыть и
сберечь магазейны, по Припяти состоящие, и угрожая во
фланг и тыл неприятелю, меня преследующему, делать
своими движениями хотя некоторую диверсию. Если генерал